Свиток Всевластия

22
18
20
22
24
26
28
30

Теперь пришла очередь виконта смешаться. Пока он раздумывал, что и как, предпочитавший никому не верить на слово Кавальон обыскал Помье. Оружия при нем, и правда, не было. Думать, что этакий рохля может расправиться с кем-то голыми руками, было просто смешно.

– Итак, мое убийство вы планировали позже, – сделал вывод д’Эрикур, и в его тоне Кавальон различил нотки обиды.

– Да не планировал я никакого убийства, ей-богу! – вскричал литератор. – Вы что, издеваетесь? Сговорились называть меня убийцей! Что за шутки?!

– «Что за шутки»?! – взревел д’Эрикур в ответ. – А напасть на меня в день моей свадьбы – это, по-вашему, тоже шутки?! Вы убили Софи, я чудом остался жив – это у вас такой юмор?! Бросьте притворяться, негодяй! Неужели вы думаете, что я до сих пор ничего не понял? Вы испугались, что, женившись на мадемуазель де Жерминьяк, я получу шкатулку со свитком в свое полное распоряжение! Да-да, именно вы! Кроме вас, я никому не говорил об этой свадьбе!

– Что за бред?! Дело происходило на рынке, вокруг нас была толпа народу!

– Не смешите, Помье! Неужели вы считаете, что торговки рыбой и овощами охотятся за свитком всевластия, как и мы с вами?!

– Понятия не имею, за чем охотятся эти женщины, но подслушать нас мог кто угодно! В такой толпе… К тому же вы кривите душой, утверждая, что о свадьбе никто не знал. Неужели вы ничего не сказали своим родным, собраясь ехать венчаться?..

– Да как вы смеете?! Вы… нищий… вы… безродный… эпигон! Говорить такие вещи о д’Эрикурах… О нас… О моей семье… Да будет вам известно, что мой пращур…

– Успокойтесь, успокойтесь, виконт. – Кавальон взял за руку разбушевавшегося аристократа, призывая его вести себя более взвешенно. – Вы же видите, этот человек так глуп, что не понимает, что говорит! Не обращайте вимания на его бестолковую болтовню! Тем более, что для нас он безопасен. Он наш пленник. Со всеми подозрениями разберемся потом. Сейчас, мне кажется, разумнее всего покинуть это здание. Интуиция говорит мне, что здесь нам может грозить опасность. Одно лишь, последнее слово, Помье: зачем вы пришли сюда?

– Чтобы узнать, зачем вы сделали то же самое! – простодушно ответствовал литератор. – Хотя, если честно, мне повезло по чистой случайности. Я мучился бессонницей, бессмысленно глядел в окно и увидел вас…

– Быть такого не может!

– Это почему же не может? Я специально вселился в гостиницу, расположенную максимально близко к особняку Орлеана…

– Чтобы следить за нами?!

– А как же? Весь Париж говорит об удивительной дружбе знаменитого д’Эрикура с безвестным Кавальоном, об их одновременном отравлении, об их жизни под крышей герцога… А я должен сидеть спокойно?! Моя дама сердца пала жертвой тех же злоумышленников, что и ваша, и я должен сидеть в тупичке Собачьей Канавы и тихо ждать смерти?!

– Что случилось с вашей дамой сердца? – недоверчиво спросил д’Эрикур.

– Наконец-то вы изволили этим поинтересоваться! – не без некоторой гордости отозвался Помье. – Ее похитили! Моя Тереза пропала две недели назад. Просто ушла из дома и не вернулась. Я спрашивал у соседей… все бесполезно… а после… – писатель аффектированно вздохнул, – мне пришла записка. Неизвестный сообщал в ней, что Терезу отняли у меня за то, что я сунул нос не в свои дела…

История похищения звучала не очень-то достоверно, а Помье рассказывал ее с излишним пафосом, словно кичился своим страданием. Однако знаток человеческих душ Кавальон заметил у писателя признаки страха. Ужас и чувство бессилия перед старинным орденом, объединившие алхимика и виконта, привели к ним теперь третьего участника бастильского обеда. Значит, литератор невиновен. Значит, он тоже ищет защиты, ищет союзников…

– Я не верю. Вы лжете! – сказал д’Эрикур.

– По приезде в Париж вы можете поговорить с моими соседями… – начал было Помье.

– Ну, довольно! – прервал Кавальон. – Нам нужно убираться отсюда! Скоро придут депутаты, в конце концов! Словно нельзя обсудить в другом месте все эти вещи!