– Алиска, – произнес мужичок, – а ты, я гляжу, совсем не узнаешь меня?
Алиса пожала плечами.
– Да ведь мы с тобой родня. Я дядька твой – Матвей. Брат твоей матери. Рассказывала она тебе про меня?
Алиска покачала головой:
– Не помню я что-то такого.
– А ты чего же сама ко мне приехала? Затосковала? Или случилось чего? Мать-то жива?
Алиса растерялась.
– Что вы! Родители давно умерли. Одна я осталась.
– Ох, какое горе. Так ты меня на похороны приехала пригласить?
– Дядя Матвей, что вы! Я про вас и не знала ничего. Да и мама с папой уже давно умерли, папа лет пятнадцать назад, а мамы три года назад не стало. И она мне про вас ничего не говорила.
– Так что же?.. К кому же ты тогда приехала?
– К жениху своему! К Сереже!
– Это какой же Сережа? Уж не Бойцов ли сыночек?
– Он самый! Вы его знаете!
Знать-то дядя Матвей знал, но вот радости узнавания на его лице что-то не появилось. Скорее даже наоборот, он как-то помрачнел и потух. И носом стал крутить, словно рядом что-то протухло.
Но Алиска ничего этого не желала замечать, она допрашивала дядьку:
– Дядя Матвей, мой Сережа тут? Он у вас в Хворостинке? С ним все в порядке? Да отвечайте же! Иначе мне сейчас плохо станет!
– Тут он, – нехотя признался ее дядя.
– Какое счастье!
– Жив и здоров твой жених. Не далее как сегодня утром столкнулись с ним нос к носу. То еще доброе утро получилось.