Шашлык из курочки Рябы

– Завидуют, – вздохнул Константин. – А может, даже ревнуют. Все-таки она была последней пассией, если можно так выразиться, этого человека. Последней жертвой, на которой он остановил свой грязный похотливый взор.

– Но девушки говорили так, словно у них с Федором никакого секса никогда и не было.

– Говорю же, все трое сильно ку-ку! Сами не понимают, что болтают. И Катерина, и ее муж, будь они тут сейчас с нами, могли бы подтвердить, что Федор неоднократно насиловал этих и других женщин в поселке. Да вы и сами, коли служите в полиции, легко можете ознакомиться с материалами этого дела.

– Спасибо, уже ознакомился.

– Вина Федора не подлежит сомнению. А те бедные люди, кого он долгие годы зомбировал и фактически держал в заложниках, не выдержат нового его воцарения.

– Мы сделаем все от нас зависящее, чтобы этого никогда не случилось.

Потом все по очереди пожали Константину руки, и маленький отряд двинулся в сторону дальнего леса. Когда путешественники скрылись из виду, мужчина пошел в гараж, где стояла машина его сына. Она была вместительной и отличалась повышенной проходимостью, то есть отвечала всем интересующим его запросам. А еще в ней на окнах и дверях стояли уплотнители, поглощающие шум, а стекла в противовес всем правилам были тонированы так густо, что разглядеть сквозь них, что делается внутри самой машины, не было ни малейших шансов.



Глава 11

Сначала двигаться среди покосов и нив было даже приятно. Солнышко еще только недавно встало из-за горизонта, от земли шла прохладная влажная свежесть, а дорога была легкой и живописной. Вокруг расстилались богатые поля, с которых еще до конца не был убран урожай. Зеленели заливные луга, на которых еще не было коров, и все это перемежалось небольшими светлыми рощицами, состоящими из одних березок.

– Грибов тут уйма! – делился Матвей своими познаниями. – Далеко можно и не ходить. Но конечно, если боровиков захочешь, тут уж в настоящий лес придется идти.

Дошли они и до настоящего леса, который в Хворостинке называли Ближним. И он Саше тоже пришелся по сердцу. Это был сосновый бор, с редким подлеском. Идти по его мягкой пружинящей под ногами подстилке было сплошным удовольствием, невзирая на то, что солнце уже поднялось и даже стало припекать. Дорога до ближнего леса заняла у них больше времени, чем ожидал Матвей. Он считал, друзья слишком плетутся. Но они шли на пределе возможностей.

Постепенно среди сосен стали мелькать елки и лиственные деревья, которых становилось все больше. Подлесок стал гуще, а под ногами появилась высокая трава, которая путалась и мешала двигаться быстро. Идти стало совсем трудно, а вскоре друзья погрузились под тень настоящего мрачного леса, густо заросшего почти непроходимым подлеском. Кроме того, он был завален валежником, через который не везде удавалось перебраться и приходилось идти в обход.

Тут и там попадались ямы, наполненные водой, от которых тучами поднимались кровососущие твари, кружащие над головами путников. Комаров было так много и они были такими голодными, что их не отпугивали даже репелленты, которыми друзья обильно полили себя перед походом.

– Они меня сейчас сожрут, – жаловался Сергей, которого комары выбрали своей главной добычей и облепили так густо, что все открытые места у него были покрыты ими. – Всего целиком!

Казалось, что Сергей идет в лыжной шапке, закрывающей лицо, и серых мохнатых варежках, которые к тому же еще и шевелятся на нем.

– Я не выдержу. Я вернусь!

От возвращения назад Сергея удерживал только тот факт, что дороги к Хворостинке самостоятельно он бы уже никогда не нашел. А блуждать в одиночку по жуткому лесу было еще хуже, чем делать то же самое, но в компании.

– Ничего, всего не сожрут, – оптимистично заверил его дядя Матвей. – Ты, парень, главное, двигайся активней! Дойдем до горки, там будет полегче.

– Я устал. Давайте передохнем.