– А ты, Федор, тут здорово обустроился.
Блиндаж представлял из себя обложенное камнем укрытие, из которого вели узкие бойницы на все четыре стороны. Дверь была новая, а вот все остальное сохранилось еще с прежних времен. Задняя часть блиндажа являлась скалой, в которой была выдолблена пещера. А стены были сложены из крупных валунов. Камень был покрыт мхом и лишайником, крыша поросла травой, кустарником, и даже небольшая елочка нашла себе там местечко.
– У него и печка сложена! – восхищался Матвей. – И кровать имеется! Утварь! Посуда! Еды полно! Железки даже какие-то валяются. Где ты их только раздобыл в такой глуши! Чего и не жить человеку! Да ты, Федька, мог тут и год, и два отсиживаться. Только надо оно тебе было?
Саша все это время наблюдал за отцом Феодором, надеясь найти в его лице черты жестокости или злобы. Но ничего не находил. И, хуже того, чем дольше смотрел, тем отчетливей понимал, что отец Феодор ему даже нравится. Держался пленник с большим достоинством. И в ответ на подначки Матвея лишь презрительно сощурил свои темные глаза.
– Нашли меня? Молодцы. А могу я узнать, что вам от меня надо?
– Ты же беглый преступник! Мы тебя схватим и выдадим полиции.
– Матвей, к лицу ли тебе такое говорить?
В голосе отца Феодора прозвучал укор. И Матвей заметно смутился. Но виду постарался не подать.
И продолжил допрашивать пленника:
– Нам с друзьями интересно, чем ты тут занимался? Почему после побега из тюрьмы не вернулся в Хворостинку? Что за дело у тебя тут было? Вы же с покойным Валеркой в этом лесу не один месяц провели, правда?
Пленник поднял глаза:
– Почему покойным?
– А то ты не знал, что он мертв.
Отец Феодор покачал головой.
– Не притворяйся. Твоих рук это дело.
– Я Валеру не убивал.
– Что еще скажешь? – насмешливо прищурился Матвей. – И Ваньку не убивал?
– Ивана? Бойцова? Нет, не убивал.
– И Катерину, скажешь, тоже не ты в петлю сунул?
– Нет! Вовсе нет! Она мне помочь обещала.