– Сотрудница, которая расследует это дело, – пояснил Ярошенко. – Совсем еще молодая…
– Ох ты ж, матушки родимые! Боится покойников! А что, других сотрудников нет?
– Другие все на фронте, – сказал подполковник. – Приходится набирать кадры по остаточному принципу.
– Плохо ищете, – недовольно произнес Завьялов. – Вот я чуть позже подкину вам людей. Прекрасные ребята, матерые, обстрелянные.
– И где же вы их найдете? – не поверил смершевцу начальник милиции.
– Считайте, что уже нашел, – сказал Завьялов. – Подпольщики. При немцах в городе действовал несколько подпольных групп. Боролись и побеждали. Так что народ надежный. Думаю, через какое-то время я вам их рекомендую. Не пожалеете.
– Вот спасибо! – обрадовался Ярошенко.
– Ладно! – махнул рукой Завьялов. – Пока что будем обходиться тем, что имеется. А потому позовите мне вашу боязливую сотрудницу. Хочу задать ей парочку уточняющих вопросов.
– Сию минуту! – сказал подполковник. Он был изрядно смущен и недовольством Завьялова, и нерасторопностью своей сотрудницы, и самим собой. Действительно, что это за следователь, который боится покойников? Поневоле придешь в смущение – и за него, и за себя.
Вскоре в кабинет робко вошла совсем молоденькая особа, почти девчонка, в штатской одежде, а за вслед нею и Ярошенко.
– Вот, – сказал подполковник, – тот самый следователь… Оксана, расскажи товарищу из СМЕРШа все, что тебе известно о деле, которое ты расследуешь.
– Хорошо, – пролепетала юная следовательница.
– Ну, совсем все не надо, – сказал Завьялов, стараясь не улыбнуться. – Просто я хотел уточнить некоторые моменты.
– Да, конечно, – тихо ответила девушка.
– Да вы садитесь, не стойте, – миролюбиво сказал Завьялов. – Я вам не начальник. Я такой же следователь, как и вы. Мы – коллеги. Ну, а коль коллеги, то, значит, должны быть на равных.
Девушка робко присела в стильное музейное кресло.
– Скажите, – начал Завьялов, – ведь это вы выезжали первой на место происшествия?
– Да, я, – ответила девушка.
– Очень хорошо. Постарайтесь вспомнить, что вы там увидели. Просто-таки все до самых мелких подробностей.
Юная следовательница старательно наморщила лоб, и Завьялов опять едва удержался от неуместной улыбки.