Пятая колонна. Рассказы

Дороти. Ах, Петра, ты была права: нехороший он. Он плохой, плохой, плохой человек. А я-то, дура, воображала, что мы будем счастливы. Только он, правда, нехороший.

Петра. Да, сеньорита.

Дороти. Но, Петра, вся беда в том, что я люблю его!

Петра продолжает стоять рядом с Дороти. В сто десятом номере Филип, стоя перед тумбочкой, наливает себе виски и разбавляет водой.

Филип. Анита!

Анита (из ванной). Да, Филип?

Филип. Иди сюда, как помоешься.

Макс. Мне пора.

Филип. Нет. Останься.

Макс. Нет, нет, нет. Прошу тебя! Отпусти.

Филип (ровно, безо всякого выражения). Анита, как там водичка?

Анита. Я чудесно помыться.

Макс. Пойду я. Очень, очень тебя прошу. Отпусти.

ЗАНАВЕС

Рассказы

Мать красавчика[42]

Когда у него умер отец, он был совсем еще зеленый и его менеджер похоронил покойника навечно, то есть обеспечил за ним постоянное место на кладбище. Но когда и мать умерла, менеджер сообразил, что не всегда же им амуриться. Ведь у них была любовь, да, он из таких, этот красавчик Пако, вы разве не знаете? Ну еще бы, конечно, из таких. И менеджер решил похоронить его мать только на пять лет.

Так вот, вернулся он в Мексику из Испании и сразу получил первое уведомление. Там было сказано, что это первое уведомление: дескать, пять лет на исходе, и не соблаговолит ли он распорядиться должным образом, чтобы продлить срок сохранения материнской могилы. За постоянное место требовалось внести всего двадцать долларов. Касса хранилась тогда у меня, и я сказал, поручи это мне. Но он сказал – нет, он сам об этом позаботится. Позаботится сам, и немедленно. Мать-то его, и он хочет сам все сделать.

Через неделю пришло второе уведомление. Я прочитал его вслух и говорю, я думал, ты уже позаботился об этом. Нет, говорит, еще нет.

– Давай я все сделаю, – сказал я. – Вот они, денежки, у меня.

Нет, сказал он. Нечего ему указывать. Он сам об этом позаботится, когда руки дойдут. Какой смысл тратить деньги раньше времени.