– А другие мои люди? – спросил Уве.
– Они пока побудут с нами, – сказал Терко. – Как-никак у нас на руках шестеро американских спецназовцев. Ребята здоровенные и злые! А вдруг развяжутся и начнут драться? Вдвоем, пожалуй, мы с ними не справимся.
– Понятно, – кивнул Уве.
– Ну, а если понятно, давай осматривать машину, – сказал Терко. – Очень даже не исключено, что милые американские мальчики сунули в нее сюрпризик. Так что – поищем.
Осматривать машину на предмет «сюрпризика» – дело тонкое. Это, можно сказать, целое искусство, которым советские спецназовцы Еремин и Терко владели на высшем уровне. Не отставал от них в этом смысле и Уве.
– Ну, я же говорил! – вскоре воскликнул Терко. – Ну не могут наши американские друзья без презентов! Ах, стервецы, ах, ковбои! Гляньте – самая настоящая мина! Дистанционного действия! Нажал на кнопочку откуда-нибудь издалека – и бабах! И – нет ни машины, ни бедолаги шофера, ни, может такое быть, и самого товарища Ульбрихта! Ну, ковбои!..
Обезвреживать заложенную мину – это, опять же, самое настоящее искусство, причем тончайшего филигранного качества. Не сказать про Еремина, а вот Терко был в этом деле большим мастером. Да и то сказать – всю войну прошел сапером. А война – это такая школа, которая чему хочешь научит. Терко она научила обращаться с минами.
– Система, конечно, нам знакомая, – в раздумье проговорил Терко. – Сейчас мы ее попробуем обезвредить… Но все равно, братцы, а не отошли бы вы куда-нибудь подальше. На всякий случай… Вот так. Еще дальше! И еще на десять шагов! Да проследите, чтобы никто сюда сдуру не сунулся! А мы сейчас с этой красавицей нежно пообнимаемся…
– Ну, что ты так напрягся? – с улыбкой спросил Еремин, глядя на Уве. – Все будет хорошо. Степан в этом деле – специалист! Если бы не он… – Еремин не договорил, лишь махнул рукой.
Терко возился с миной недолго – каких-то десять минут. Затем выпрямился и с улыбкой помахал рукой Еремину и Уве: идите, мол, сюда, все нормально.
– Ну, кажись, все! – выдохнул Терко, когда Уве и Еремин приблизились. – Теперь можно смело сажать товарища Ульбрихта в это авто и везти в его покои. Уве, зови вашего вождя и одного из своих парней, да и езжайте.
Вскоре подошел Вальтер Ульбрихт в сопровождении одного из молчаливых парней. Вместе с ними появился и Клаус.
– Все, можно ехать, – повторил Терко. – Клаус, переведи товарищу Ульбрихту…
– Не надо переводить, – вдруг на русском языке произнес Вальтер Ульбрихт. – Я понимаю по-русски. – Он помолчал и добавил: – Спасибо вам. Кем бы вы ни были…
– Чего там! – махнул рукой Терко. – Одно дело делаем! Ну, с богом!
Ульбрихт помедлил, потом подошел к Терко и пожал ему руку. И Еремину – тоже. И Клаусу. А затем сел в машину.
– Ну, прощаться не будем, – сказал Терко, обращаясь к Уве и молчаливому парню. – Авось еще свидимся. А не свидимся – что ж, такая наша работа.
Не говоря лишних слов, Уве и молчаливый парень сели в машину и уехали.
– Хорошие ребята, – сказал Терко, глядя им вслед. – Повезло нам с ними.
– Это – да, – коротко согласился Еремин. – Ну что, пойдем разбираться с нашими пленными?