– Предлагают нам отпустить заложников, – приподнялся раненый Муромцев. – И сдаться. Обещают кормить нас трюфелями и марципанами и обращаться на «вы».
– Ну, это я понял и без перевода, – ухмыльнулся Павленко. – Что еще они могли нам сказать? Ты – как? Сможешь удержать автомат в руках?
– Даже пулемет, – слабо улыбнулся Муромцев. – Если бы он у нас был…
– Тогда – следи за дверью, – сказал Павленко. – А я буду поглядывать в окошко.
– Мерида, – сказал Муромцев женщине. – Вам лучше лечь на пол. Так будет безопаснее.
Мерида в упор глянула на Муромцева, затем на Павленко, жестко усмехнулась, но не сдвинулась с места.
– Глупо умирать от своей же пули, – сказал Муромцев.
– А от чужой – разумнее? – все с той же жесткой улыбкой спросила Мерида.
Муромцев ничего не ответил. Он проверил автомат, прикинул, сколько у него патронов, тяжело перевернулся на живот и стал смотреть в сторону забаррикадированной двери.
– Второй, я Первый! – вдруг ожила рация. – Как меня слышите?
– Первый, я Второй! – отозвался Павленко. – Слышу вас.
– Ласточки покинули гнездо, – сказала рация. – Повторяю: ласточки покинули гнездо! На счет раз-два-три-четыре. Как меня поняли?
– Понял вас, – сказал Павленко. – Ласточки покинули гнездо. На счет раз-два-три-четыре.
Это означало, что советские истребители уже в пути и прибудут к аэродрому не позднее чем через четыре часа. А может, еще и раньше. Соответственно, спецназовцам все это время нужно удерживать занятые позиции на аэродроме. Любым путем, во что бы то ни стало.
– Слышал? – спросил Павленко у Муромцева.
– Да, – отозвался тот.
На другие слова у него не оставалось сил. Он чувствовал себя скверно и отчаянно старался не потерять сознание. Какие уж тут разговоры?
Мерида, внимательно наблюдавшая за Муромцевым, почувствовала это его состояние. Она вскочила с места, достала какой-то пузырек и сунула его Муромцеву под самый нос. Муромцев инстинктивно дернул головой, но Мерида еще раз поднесла пузырек к носу Муромцева и убедительно сказала:
– Вам обязательно нужно это понюхать! На какое-то время это придаст вам сил, и вы не потеряете сознание. Не опасайтесь, я не собираюсь вас травить!
Муромцев ничего не ответил, он молча несколько раз вдохнул содержимое пузырька, зажмурил глаза, повертел головой, два раза чихнул и перевел дух.