– Мы думаем, что это кулак, а он может оказаться задницей.
– На кулак их всех и посадим! – кивнул Бордов.
Первым делом он позвонил Прокофьеву, а затем вызвал спецназ.
Одно дело – менять шило на мыло, и совсем другое – предавать первое ради второго. А как ни крути, Аэлита предала своего мужа, одного стареющего мужчину променяла на другого.
Пентиум, конечно, выглядел получше, чем Карамболь, за последних два года он не столько постарел, сколько помолодел. И подкачался, и брутальным стал. Команда у него своя, боевая, и деньги, много денег. Он показывал свой дом на Черноморском побережье, роскошный особняк в окружении Кавказских гор, обещал увезти ее туда, а она, дура, ему поверила. И застряла в каком-то поселке, затерянном на унылых просторах средней полосы. Домик неплохой, небольшой, но, как говорится в таких случаях, функциональный. Только вот Аэлита хотела обратно в Чугуй, в свой дом, который она предала. Даже на море уже не хотела. К тому же Пентиум такой, что и наврет, недорого возьмет. Может, и не было у него никакого дома на побережье.
Аэлита вздохнула, сбрасывая один халат, чтобы надеть другой.
– Не вижу радости в глазах! – Пентиум вразвалку полусидел на кровати, даже не думая прикрывать свой стареющий срам.
Кряжистый, кривоногий, черты лица крупные, простецкие, одним словом, морда сиволапая.
Аэлита все не могла понять, как этот кусок дерьма умудрился очаровать ее. Может быть, он взял ее тем, что нисколько не боялся ее мужа и с удовольствием бросал ему вызов?
Глянув на Пентиума, Аэлита смахнула со спинки стула полотенце и швырнула ему.
– На меня злишься или на себя? – усмехнулся он.
– И на себя тоже!
– Из-за того, что поехала со мной?
– Меня злит, что ты деньги Юре подбросил.
Пентиум не скрывал своих намерений, он собирался уничтожить Карамболя, а потом жениться на его вдове. И дело даже не в том, что он был влюблен в Аэлиту, нет, с ней он мог претендовать на все наследство Карамболя. А он устал жить в изгнании, хотел жить вольно и широко. Он собирался взять под себя весь Чугуй. И столько в нем было задора и огня, что Аэлита почти влюбилась в него и уехала с ним почти без возражений, предав мужа. Нет ей обратной дороги, теперь жить только с Пентиумом. Идти под венец или на расстрел, одно из двух.
– Ты не поверишь, но это сработало, – усмехнулся Пентиум. – Свищ предъяву Карамболю бросил, не хочет больше с ним работать. И не будет.
– Значит, не одна я его предала. – Аэлите вдруг захотелось расплакаться от обиды на себя. И за себя. Облапошил ее Пентиум, как последнюю лохушку.
– А предателей у нас нигде не любят, – усмехнулся Пентиум, не мигая глядя на женщину.
– Что?! – встрепенулась Аэлита.
– Предала Карамболя, предашь и меня, – сказал он, не сводя с нее глаз.
ebooksa