— И не надейся, что скажу, — и с этими словами Франсуа вновь исчез, но перед этим разнес вдребезги несколько стеклопакетов.
Получившаяся воронка сформировала такой мощный воздушный поток, что не моментально сбил с ног одного из безопасников. По гладкому полу бритоголовый проскользил до проема и тут же исчез за ним.
Оставшиеся двое телепортировались обратно. Я ждал, когда мир потемнеет и для меня, но сильный порыв ветра сбил с ног сперва Тони, а потом и меня самого.
Нас обоих понесло к обрыву на огромной высоте, а я внезапно почувствовал себя фишкой в аэрохоккее. Не слишком-то приятно.
Донести нас до края порыва не хватило. Ветер стих, а я на всякий случай уцепился за колонну.
— Пальцы разожми, — скомандовал Тони.
Я послушно отпустил колонну и снова погрузился во тьму. От постоянных перемещений начала кружиться голова, однако не так, как это бывало, когда мне не хватало сил. Ощущение было новым.
Теперь мы стояли на кухне небольшой квартирки с очень знакомым интерьером. Вернее, Тони стоял, а я лежал, как и был сбит с ног на смотровой площадке.
Поэтому сразу же вскочил, едва услышал удаляющиеся шаги, и догнал Тони уже в другой комнате.
Там были свои лежащие на полу — еще один из безопасников, судя по костюму.
— Оставь ее! — крикнул я, хотя мои слова не возымели на Франсуа никакого эффекта. Он лишь гадко улыбался и держал Еву мертвой хваткой, стиснув ей глотку и сведя за спину руки.
— Уверен? Я думал, ты будешь задавать другие вопросы.
Мне хотелось его толкнуть. Со всей силы, так, чтобы он в бетонной стенке отпечаток оставил и пару своих костей там же. Но Ева не должна была пострадать.
— Ох, как это мило. Но давай-ка сделаем по-честному, Рома. Одна испорченная жизнь взамен другой.
Ева, одетая к выходу на улицу, в белую футболку и такие же брюки, смотрела на меня с ужасом и жалостью, явно не понимая, что происходит, и откуда в ее доме взялись сразу четыре человека, из которых она знала лишь одного, а еще один уже валялся мертвым на полу.
При этом нигде не было видно следов боя — точно безопасника поймали из-за угла. Нам помощи ждать было неоткуда.
— Что, Тон, спасешь кого-нибудь или ты так и будешь смотреть?
— Тебе конец, ублюдок, — прорычал я.
— Голыми руками меня брать будешь? У-у, давай-ка пока с ней разберись.
И он растворился вновь, толкнув Еву вперед. Слегка, совсем несильно. Но девушка истошно кричала, а я, ошарашенный этим криком, пронзительным, полным натуральной физической боли, бросился к ней слишком поздно.