— Встретимся вечером?
— Нет, сегодня я занят. На следующей неделе спишемся, зайка.
Темноволосый парень изящно спрыгнул с кровати и начал одеваться. Ленивая кошачья грация была отточена годами тренировок и тысячей разбитых девичьих сердец.
Всё при нём было — и кубики на животе, и мускулистые стройные ноги, и в меру накаченные руки. Прямой нос с лёгкой горбинкой, каштановые волосы до плеч, мягкие, как пух лебединый и завивающиеся на концах. И этот контраст няшности и звериной силы поражал всех женщин от мала до велика. Видимо-невидимо их пало от одной его белоснежной и слегка неуверенной улыбки. И русалка не устояла, поддалась, раскисла, влюбилась.
— Мы с тобой уже год вместе. Я хотела поговорить.
— Конечно поговорим, зайка. Только давай не сейчас. Дел по горло.
Николай полюбовался на себя в зеркало, поправил рукава яркой, вызывающе расстёгнутой, рубашки и удовлетворённо кивнул. Идеально. Осталось дополнить образ дорогими часами и французским парфюмом. Но от этой, он мельком взглянул на девчонку, подарков не дождёшься. Зачем только связался? Хотя мордашка ничего, да и фигура отпадная.
Парень обошёл вокруг кровати, прижал Настю к себе и провел губами по её шее сзади, да так, чтоб только дыханием коснуться. Та задрожала и попыталась повернуться, но он не дал — обхватил запястья и поцеловал мочку уха — одного и другого. Русалка выдохнула и обмякла в сильных руках, а он тоже выдохнул, но ей в затылок, взъерошив волосы и запуская волны мурашек до самых пяток. И что-то зашептал ей в волосы — неразборчивое и нежное.
Пальцы их свились на мгновение, и резко всё прекратилось — Николай отстранился и довольно ухмыльнулся — хорошо выполнена работа. Наставник бы похвалил. А теперь пора уходить, не мешкая. Иначе испортит впечатление от страстного прощания.
— Пока, милашка. Увидимся.
Николай послал воздушный поцелуй и исчез, оставив новую трещину на девичьем сердце.
Если любовь с первого взгляда существует, то она, наверняка, женского пола. Потому что логику её объяснить невозможно. Николай был равнодушен к красавице Насте, как, впрочем, и к другим девушкам. Он ни о ком не мечтал и не грезил, волшебное бирюзовое зеркальце раз за разом отражало пустоту в его сердце. Единственный человек, кого он обожал и лелеял — это он сам.
Прошлым летом Настя попыталась очаровать приглянувшегося парня, применив все уловки своего рода, но потерпела неудачу. С огромным трудом ей удалось стать одной из его девушек. Всего лишь одной из — обидно было и больно. Она и ласковой была и покорной, и гордой неприступной крепостью прикидывалась и даже, срам-то какой, сексуальное бельё купила — ничего не брало Николая.
И хотела уж было Настя от него отступиться, да проступал из прошлого образ — как чернявый паренёк играл на дудочке на крутом речном бережку и дарил ей ленту алую. И так Николай на него похож был, что щемило внутри от нежности и внизу живота сладкое тепло разливалось.
В дверь постучали. Неужели вернулся? Русалка вскочила и бросилась открывать. Неужто забыл чего? Да что бы ни было, а поцелуй она жаркий сорвёт и прильнёт ещё раз, вдохнёт родной запах и представит, что суженый рядом. Пусть и на секунду, а продлит своё счастье.
— Привет, Настя.
— Лиза? Что ты здесь делаешь? Как меня нашла? Как ты вообще ходишь, ты же не слышишь песнь железа?
— Как много вопросов, — Лиза жёстко усмехнулась. — Я за тобой следила. Это же ты меня такой сделала.
Настя опешила и отшагнула назад.
— Ты не можешь этого помнить. Ты тогда только родилась, как русалка.