Существо

– Я не уйду. Но я и не помогу тебе.

– Не поможешь в чем?

– Выбраться отсюда. Это ведь тебе нужно! Никто не должен быть в таких местах.

– Отсюда нет выхода, – устало заметил Никита.

– Есть. Тебе просто нужно искать его. Как только ты поймешь, где, ты узнаешь, как.

Головоломка была нехитрой: поймешь, где находишься, сообразишь, как выбраться. Жалко только, что это не тянуло на полноценную подсказку! Он вроде как знал, где он, только это не помогало.

– Я в своем доме!

– А ты уверен в этом? – спросила девушка-птица.

Это и правда был дом Авиновых, но кое-что не сходилось. Да хотя бы эта пыль! Где бывает столько пыли? В каких-нибудь заброшенных кладовых или подвалах, однако никак не в жилых домах.

Ему нужно было знать, в чем еще отличия. Только…

– Если я выйду, они меня убьют, – признал Никита.

– Раньше ведь не убили, значит, и теперь не смогут.

– Раньше?.. Не было никакого раньше! Я бы этих уродов запомнил!

– Уродство относительно. Оно не всегда выглядит таким, как должно. Вспоминай.

Сказала это – и исчезла. Просто растворилась в воздухе, как должен был раствориться тот самый туман. Но туман никуда не делся, он по-прежнему застилал мир за окном. А его птицы больше не было, он снова остался один.

Ему нечего было терять. Он вышел из библиотеки сразу в коридор, и пепельного существа там пока не было. Никита толком не знал, что делать, ему оставалось полагаться лишь на интуицию. А она повела его наверх, к спальням.

Но чем ближе он подходил, тем меньше это место напоминало его дом. Другие обои, другие стены, потолки ниже… Это не была заброшенность или разруха. Просто другое место.

И он узнавал это место! На первый взгляд казалось, что он здесь никогда не был. Однако чувство дежавю больше не покидало его ни на миг. Как будто это все не знакомое – и знакомое одновременно.

Да, он был здесь. Но он изолировал эту часть своей памяти, как другие навсегда запирают двери. Вот оно! Вот о чем хотела сказать девушка-птица. Он был когда-то в этой квартире, знал мебель, книги, немногочисленные игрушки… Это был его дом – до того, как он получил настоящий дом.

Никита никогда не страдал потерей памяти. Он просто приучил себя не помнить. Он считал, что до семьи Авиновых у него не было ни дома, ни родителей. А были только два… чудовища. Одно из них било тяжелыми ударами. Другое царапало до крови длинными ногтями. Так обычно не бывает, а с ним почему-то случилось. Это прошлое преследовало его, а он бежал прочь, навстречу людям, которые любили его и заботились о нем. Потому что теперь он – Никита Авинов, а все, что было раньше, уже не важно.