– Лана.
– Александр, – Адашев склонился к протянутой руке, прикоснулся к ней губами, распрямился и произнес: – Лучше… Да тут оба варианта лучше. За кем теперь ухлестывать-то прикажешь?
– Ладно тебе, не пугай ребенка, – Оль|га шагнула на трап. – Пошли, Лана.
В полупустом салоне самолета Гурский выбрал место возле окна и позвал Ольгу к себе. Лана устроилась рядом с ними, через проход.
– Ну? – сказал, усевшись в кресле поудобнее, Александр. – Докладывай.
– Ну что… – Ольга, сев рядом, распах-Днула шубку, встряхнула золотистыми воло-рсами и улыбнулась. – Давай ты рассказывай. Женат?
– Нет.
– А ведь был.
– Это когда было…
– А дети?
– Культурный чеснок семян не дает.
– Нет, ну ты нисколько не меняешься… Даже внешне.
– А ты все хорошеешь. Надо было все-таки на тебе жениться.
– А я, между прочим, тоже развелась.
– Ну так и… За чем же дело стало? Ты мне до сих пор снишься.
– Ой, Гурский… Я же тебя знаю, как если бы сама тебя родила. Тебе оно надо?
– Нет.
– А чего болтаешь?
– Беседуем же.
– Ну вот. А вдруг бы я поверила?