Послушайте, ну что вы глупости говорите? Вы здесь самый главный на этот момент, вы и должны принимать решения в нештатных ситуациях. Посмотрите, – Гурский повернулся к залу, – это что, нормально? Женщин-то с детьми вы можете в этом зале устроить? Здесь же холодно.
– Еще и хуже бывало. И ничего.
– Да что тут… – обреченно обронила женщина и побрела в сторонку. Полковника нигде не было видно.
Толпа вокруг стала редеть, и скоро Гурский с представителем администрации аэропорта остался наедине.
– А тебя я вообще сейчас в милицию сдам, – спокойно сказал замначальника. – Ты пьяный. Хочешь?
Гурский молча засунул руки в карманы куртки, повернулся и пошел к буфету, раздвигая плечом толпу предавших его пассажиров.
«Ладно, – решил он, купив еще одну бутылочку пивка и какую-то котлету, гордо именовавшую себя бифштексом рубленым, – живите вы все как хотите. В рай, в конце концов, строем не ходят».
Неподалеку от него пили кофе две девушки в форме сотрудниц каких-то служб аэропорта.
– А ты начальнику смены звонила?
– Нет его…
– На Пе-Де-Эс-Пе позвони.
– Да не дозвониться туда.
– А ты еще звони. Давай-давай, дозванивайся.
– Подожди тогда, я сейчас.
Одна из девушек отошла от столика, прошла к какой-то служебной двери без таблички и скрылась за ней.
Александр съел котлету и допил пиво. Через несколько минут девушка вернулась.
– Ну? – спросила ее подружка. – Нормально?
– Ага, – кивнула та, и они обе пошли по своим делам.
«Строем в рай не ходят», – повторил про себя Александр и направился к той самой двери без таблички.
За дверью оказался коридор, в котором Гурскому встретилась женщина, строго спросившая его: