— Левин сказал, что ты его потеряла. Из-за меня. Думал, ты ненавидишь и презираешь…
— Я не могу тебя ненавидеть, — всхлипываю, — люблю слишком сильно. И когда ты меня выкинул тогда после Тайланда до последнего не верила, что это все реально. А потом попросила Лешу отвезти меня на аборт.
Волков молчит, лишь перебирает мои пальцы своими. Кажется, что чувство вины нависает над мужчиной густой черной тучей и ее можно коснуться. Но я готова урчать от его близости. Как же хочется обнять своего мужчину!
— А потом передумала. Поняла, что безумно люблю малыша. И его отца… я ведь ни слову не поверила. Они все врали.
— Юля…
— Значит, Левин убил моих родителей?
Волков кивает. Ясно. И он знал, поэтому пытался меня спрятать. Дать обычную жизнь, потому что как Орлова, я бы не прожила долго.
— За что? — меня мучает лишь один вопрос.
— Деньги. Очень большие деньги.
— Значит, они стоят того, чтобы отнимать жизни?
— Для таких, как Игорь Левин, жизни не значат ничего. А бабки на счете важнее даже собственной семьи.
— Но что теперь?
— Его посадят очень надолго. Но думаю, головорезы Диаза не дадут ему заговорить. Считай, что Левин уже мертвец. Он сполна заплатит за смерть твоей семьи. Если только…
— Я не хотела такого, — вновь смотрю в окно, — он должен сгнить в тюрьме.
— Увы… думаю, это дело получит большой резонанс и ему могут предложить сделку, чтобы взять более крупную рыбу.
— Диаза?
— Не только.
— А мы?
— У меня нет выбора, придется идти свидетелем. Но давай не будем сейчас об этом говорить. Как ты себя чувствуешь?
— Нормально. Меня наругали за то, что бросилась тебя спасать, — снова хихикаю, — но я не могла иначе.