Увидеть Новый год

Луан слушал внимательно, а потому был уверен, что готов использовать устройство правильно. Но стоило ему поднести его к глазам, как увиденная картина, которая была столь чёткая и одновременно далёкая, его напугала, и русал выронил бинокль из рук. «Вооружённому глазу» было суждено разбиться, упав на бетон, однако в последний момент благодаря своей реакции бинокль был пойман тем, кто его и обронил.

Но не успел тритон похвастаться спасением чудной вещи, как девушка вырывает эту самую вещь из его рук и грозно на него смотрит.

— Я же просила быть осторожнее! Ты даже не представляешь, как бы мне от папы попало, если бы он разбился! — ругалась Варя.

«Извини», — произнёс Луан и сам расстроился из-за своей неаккуратности.

Тритон вновь загрустил, опустил уши, а большие глаза смотрели на девушку с извинением. Заодно он просил вернуть заинтересовавшее его устройство и обещал быть осторожнее. Снова он напоминал кота. Ну прям морской котик какой-то. Варя даже вздохнула. Ну как только на него можно обижаться?

Злость Вари прошла, она вернула бинокль собеседнику. А он, и правда, стал держать устройство осторожно, даже легонько в него вцепился когтями, чтобы оно случайно не выскользнуло из его склизких рук.

Около пятнадцати минут девушке пришлось ждать, пока тритон наиграется с биноклем. Получив возможность видеть дальше, чем он привык, Луан пользовался ею по полной, осмотрев, наверное, каждого человека на площади. Когда же ему показали, что, «крутя колёсико» на бинокле, можно менять резкость, он начал осматриваться по сторонам. И не успокоился, пока не изучил все стороны света.

«Ёлка — это дерево, на котором висят шарики и… пушистые змеи? Нашёл», — позже тритон наконец-то вернулся к тому, что ему говорила девушка.

— Это не змеи, а мишура. Искусственное украшение, — поправила его Варя, боясь, что он и правда будет верить, что они змей на ёлки вешают.

«Значит, вы украшаете дерево. Но почему одно? И почему ёлку?»

— Ёлка не одна. Просто эта как бы главная, центральная. А так принято ставить ёлку и украшать её в каждом доме. А почему именно ёлка, я не знаю. Я привыкла считать её нашим символом праздника.

«Как дерево можно поместить в доме?» — удивился тритон.

— Да не такое дерево, Луан, — хихикнула девушка от очередного его детского вопроса. — Ёлки ставят маленькие, иногда просто их ветки, но чаще всего — искусственные, и это хорошо.

«Ёлка — ваш символ. Теперь понимаю, почему важно ложить подарки под ёлку», — собрал в одну мысль всё услышанное тритон. — «Маленькие ёлки дома — это символ для каждого, а большая — символ для всего вашего поселения?»

— Всё правильно.

«И под большой ёлкой будут подарки?»

— Нет, конечно. Максимум, что под этой ёлкой может быть — это детский хоровод. Он сейчас, кстати, и идёт. Сегодня праздник для детей, на котором зажгут ёлку.

«Зачем сжигать?!» — шокированно воскликнул Луан, неправильно поняв смысл её слов.

— Не сжигать, а зажигать. На ёлке помимо игрушек и мишуры, есть ещё и гирлянда — она же висит на других деревьях на набережной и светится.

Девушке вновь стало смешно, когда она представила, что для него точно будет шоком, если он узнает, что на масленицу действительно принято сжигать красивую куклу.