Легенда об Уленшпигеле и Ламме Гудзаке

Но Тория, мать Беткин, удержала Уленшпигеля.

— Его надо взять живьем! — крикнула она и, бросившись на рыбника, стала рвать клоками его седые волосы и царапать ему лицо.

И она выла от горя и злобы.

Руки weerwolf’у защемил капкан; weerwolf бился на земле от дикой боли и вопил:

— Сжальтесь! Сжальтесь! Оттащите эту женщину! Я вам дам два каролю. Разбейте колокола! Зачем так громко кричат дети?

— Не убивайте его! — кричала Тория. — Не убивайте его — пусть заплатит сполна! Это по тебе похоронный звон, по тебе, убийца! На медленном огне тебя, калеными тебя щипцами! Не убивайте его! Пусть заплатит сполна!

Тория нашла на земле вафельницу с длинными ручками. Осмотрев ее при свете факелов, Тория обнаружила вырезанные в железных пластинках ромбы (обычная в Брабанте форма для вафель), а также длинные острые зубья, придававшие вафельнице сходство с железной пастью. Когда Тория раскрыла ее, то она приобрела сходство с пастью борзой собаки.

Охваченная бешеной злобой, Тория то открывала, то закрывала вафельницу, потом вдруг, скрипя зубами, хрипя, точно в агонии, крича от боли, которую ей причиняла неутоленная месть, принялась вонзать зубья этого орудия в руки рыбнику, в ноги, куда попало, и все старалась укусить его в шею и при каждом укусе приговаривала:

— Вот так он кусал железными зубами мою Беткин. А теперь расплачивается. Что, течет у тебя кровь, душегуб? Господь справедлив. Слышишь похоронный звон? Кровь Беткин вопиет к отмщению. Чувствуешь, как впиваются зубы? Это пасть Господня.

Она кусала его беспрерывно и беспощадно, а когда не могла укусить, то била вафельницей. Но так сильна была в ней жажда мести, что она не забила его до смерти.

— Смилуйтесь! — кричал рыбник. — Уленшпигель, ударь меня ножом — я хочу скорой смерти! Оттащи эту женщину! Разбей похоронные колокола, умертви кричащих детей!

А Тория все кусала его, пока один старик не сжалился над рыбником и не отобрал у нее вафельницу.

Тогда Тория плюнула в лицо weerwolf’y и, вцепившись ему в волосы, крикнула:

— Ты за все заплатишь на медленном огне, под калеными щипцами! Я тебе глаза выцарапаю!

Между тем, прослышав, что weerwolf не дьявол, а человек, прибежали хейстские рыбаки, хлебопашцы и женщины. Одни пришли с фонарями, другие с горящими факелами. И все кричали:

— Убийца! Грабитель! Где деньги, которые ты отнял у несчастных жертв? Отдавай!

— У меня ничего нет. Пощадите! — бормотал рыбник.

А женщины швырялись в него камнями и песком.

— Вот она, расплата! Вот она, расплата! — кричала Тория.

— Сжальтесь! — стонал рыбник. — Я истекаю кровью. Сжальтесь!