Непокорная,

Штаремберг рассмеялся, чтобы немного смягчить резкость своего последнего замечания, но мысли Карла Лотарингского были заняты уже другими проблемами:

– Есть ли новости о турках? Каким-то образом вам всегда известно больше, чем мне.

– Армия Кара-Мустафы покинула Белград несколько дней назад и объединилась под Нойзацем с валахами и трансильванцами. Я ожидаю, что в ближайшие дни турки нападут на Рааб.

– В таком случае мне пора отправляться в путь. Возможно, я смогу задержать Кара-Мустафу хотя бы на некоторое время. Сообщите мне, если узнаете что-нибудь еще! – Карл Лотарингский хотел попрощаться, но тут ему в голову пришло еще кое-что: – Кто ваш информатор? У нас несколько шпионов среди турок, но мы редко получаем от них известия.

– Поляк по имени Кульчицкий. Несколько лет он провел в турецком рабстве, затем был освобожден и теперь промышляет как торговец восточными товарами здесь, в Вене.

– Еще один поляк! – простонал Карл Лотарингский. – Куда ни ступи, везде они!

– Без поляков мы обречены на поражение, – ответил Штаремберг, надеясь, что Ян Третий появится вместе с обещанной армией и тем самым заставит франков, саксонцев и баварцев наконец-то предоставить свои войска.

Часть шестая

Деблокирующая армия

1

Йоханна не могла отвести глаз от Яна Третьего. Король в сияющих доспехах стоял у алтаря, призывая дворян Польши поднять меч против турецких язычников. Накануне его величество присутствовал на мессе в Мариацком костеле на главной площади, а теперь молился в Вавельском соборе. Его слова слушали самые благородные дамы и господа Польши.

– Какой прекрасный день! Сегодня Польша объединилась, – воодушевленно сказала Йоханна, когда король закончил свою речь и хористы запели ангельскими голосами.

– К сожалению, не вся. Но, возможно, речь короля привлечет в наши ряды еще несколько сотен всадников и пехотинцев, – а они нам явно не помешают.

Адам был прав, но Йоханне не хотелось думать об этом так прагматично. Она считала, что священный долг каждого польского дворянина присоединиться к армии короля Яна и сражаться против неверных. Однако здесь, в базилике, Йоханна не хотела возражать Османьскому и поэтому промолчала. Но и после мессы, когда они присоединились к остальным во дворе дворца, ей не удалось ничего сказать. К Адаму подошел мужчина в ярко-красном контуше, ярко-зеленых штанах и красных сапогах. На голове у него была шапка из соболиного меха с золотым аграфом, а ножны и рукоять сабли сверкали драгоценными камнями.

«Это не простой шляхтич, а человек, который привык командовать тысячами», – подумала Йоханна и удивилась, когда Османьский презрительно посмотрел на незнакомца.

– Вот мы и встретились, Адам Османьский! Король сделал вас капитаном гусарского отряда. Под моим командованием ваше положение было бы лучше. Что у вас за люди? Несколько жалких всадников, с которыми сильно не размахнешься. Я вижу, у вас есть даже гном! – сказал мужчина, обратив внимание на Йоханну.

Та подошла к нему с вызывающим видом:

– Позовите своего лучшего фехтовальщика, и пускай он со мной сразится. Тогда я покажу вам, на что способен гном.

– Клянусь Богом, я так и сделаю! – воскликнул мужчина с саркастическим смехом и подозвал к себе одного из своих людей. – Приведи сюда Черецкого. Пусть он сделает этого карапуза еще короче. А вы освободите место для потехи!

По его сигналу толпа расступилась. Йоханна продолжала сохранять невозмутимость. Карл схватил ее за руку: