– Неважно, – ответила детектив Франк.
«Мария», – произнесла я одними губами. Он кивнул.
Полицейские задали еще вопросы: во сколько мы приехали и уехали, передавал ли кто-нибудь деньги, имелись ли у нас с адмиралом общие знакомые и как он на нас вышел. Мы сообщили, что не знаем, кто посоветовал Мастерсу к нам обратиться, и ответили на остальные вопросы. Говорили всё как есть, поскольку скрывать нам было нечего.
Спустя еще час они записали наши контактные данные, и допрос окончился.
– Задержитесь в городе на пару дней, – сказала детектив. – У нас могут возникнуть дополнительные вопросы.
Мы обещали. Однако в тот же день покинули город, сев в самолет до Нового Орлеана.
Глава 17
Мартовский Новый Орлеан встретил нас солнцем и прохладой. Выбранная Лукасом гостиница во Французском квартале[33] изо всех сил пыталась выглядеть современно: глянцевая стойка администрации с голубой подсветкой и огромные белые кресла разбавляли викторианский стиль лобби. В ресторане подавали жареные соленые огурцы, мясной сэндвич и кофе со льдом.
Идея поездки принадлежала Лукасу. Нас обоих потрясло убийство Адмирала и история с таинственным преследователем в Лос-Анджелесе. Возможно, смерть Мастерса имела отношение к книге, хотя и не факт. Манией величия мы не страдали: вряд ли нашей жизни что-то угрожало. Тем не менее было жутковато.
По логике вещей, стоило полететь в Париж и встретиться с леди Имоджен – или остаться в столице, как требовала полиция. Вместо этого мы в последний момент взяли билеты бизнес-класса до Нового Орлеана: здесь жил друг Лукаса по имени Пол Кракауэр, который мог что-то знать о «Бесценной субстанции». Лукас списался с ним в самолете и предупредил о визите.
Перекусив мясными сэндвичами, мы пешком отправились к Полу. Новый Орлеан напоминал декорацию для исторического фильма или ожившую сказку. Свет, краски, запахи, звучащая повсюду музыка – все создавало атмосферу нереальности, особенно по контрасту с серыми буднями жизни в провинции. Я уже дважды бывала здесь в промотурах: первый раз – с книгой Эйбела, второй – со своей. Эйбел писал глубокие, сложные произведения, тираж которых не превышал пары тысяч экземпляров. Однако у него была небольшая группа преданных поклонников, готовых следовать за ним по всему свету.
– Я должен кое-что рассказать о Поле, – заявил Лукас, когда мы оставили позади Французский квартал и оказались в районе Фобур-Мариньи. – Боюсь, ты посчитаешь его мерзким типом.
Мы оба рассмеялись. Лукас хорошо изучил мою натуру и предпочтения.
– Пол родом из захолустного городка в Нью-Джерси: из развлечений там разве что торговые центры да дешевые ресторанчики вроде «Олив Гарден». Яркая личность. Говорит много и громко. Злоупотребляет алкоголем. Но сердце у него золотое. Всегда платит за друзей в ресторане. В общем, он букинист, причем хороший. Специализируется на книгах по религии, фольклору и магии. Я не раз обращался к нему для пополнения библиотечного фонда.
– Говоришь, Пол знает о нашей книге?
Лукасу пришло очередное сообщение. Глянув на экран мобильника, он ответил:
– Обещает поведать нам нечто удивительное. Кстати, таких рассказчиков еще поискать.
– В хорошем смысле?
Лукас промычал что-то неопределенное.
Пол жил недалеко от Французского квартала в большом обшарпанном доме бледно-голубого цвета со множеством странных пристроек и входов. От каждой двери до линии электропередач и тянулись провода. Во дворе хаотично росли огромные непонятные кусты и исполинский дуб, корни которого разрослись до самого крыльца, вспучив доски. В Новом Орлеане всегда главенствовала природа. Мы обошли дом, выбрали дверь, максимально напоминающую входную, и позвонили в один из четырех звонков. Через минуту на пороге появилась молодая женщина лет двадцати пяти в отделанном кружевом длинном платье на бретельках, которые то и дело сползали с плеч. Она была с распущенными волосами и практически без косметики – если не считать ярко-красную помаду на губах.