— Давно бы так, голубушка, — подхватил Липман, переменив свой грозный голос на ласковый и дав знак рукою палачу удалиться, — понимаю, понимаю… невеста хоть куда!.. ба, ба, ба, да она в тебя словно вылита!.. Не живала ли ты уж в Молдавии, у какого-нибудь господарчика?
— Полноте шутить, — отвечала с сердцем Мариула.
Она согласилась бы в это время провалиться сквозь землю.
— Что ж? доброе дело? — продолжал иронически старичишка, — жених хоть куда! богатый, знатный… свахе будут хорошие подарки…
Жених! невеста! слова эти стучали, как молот, в сердце бедной матери.
— В этом сватовстве мы вам мешать не будем, лишь бы остальное… смотри!.. — прибавил Липман значительно, погрозясь и показывая на губы.
— Умрет в груди моей, — отвечала цыганка с твердостью, оправившись от своего испуга.
— Хорошо, я доволен! Да, да, еще одно дельце?
— Приказывайте.
— Малороссиянин, атаман не атаман, назови его как хочешь, пропал…
— Так что ж, сударь?
— Малороссиянин, который был наряжен на игрище воеводой и подменен потом Горденкою, теперь налицо… Вот видишь, если узнают, что он пропадал, что разбойник подставил себя на место его и хотел насмеяться над властями, худо будет воеводе, начнутся допросы… пойдет путаница, в которую — долго ли до греха? — и тебя втащут… Так лучше, смекаешь, разом кончить это дело… тем, что во всю дорогу знала ты одного хохла… теперь разумеешь…
— И что за Горденко такой, и не ведаю…
— Те, те, те! эка разумница!
— А подруга малороссиянина?
— Об ней не хлопочи. Она, пристав и другие, кто дорогою только знавал проклятого хохла, что нагородил нам столько дела, — все под присягою сказали…
— И я тоже не прочь!
— Смотри!.. Знаешь, с кем будешь иметь дело!.. Живую зароем в землю…
— Тяните из меня по жилке клещами, если я проговорюсь. Что мне за неволя болтать на свою голову? Может, еще и пригодитесь на черный день.
— О, как же! как же!.. Экое сокровище!.. Ну, не останешься, милочка, без награды от
ebooksa