— Пока, — сказал Леонид Федорович, пожимая Павлу Федоровичу руку и смотря при этом ему прямо в глаза. Он чувствовал, знал, как тяжело сейчас приходиться брату, и всем своим видом хотел дать понять, что искренне рад его приезду, но сказать об этом прямо не мог. Ему было неловко за свою сентиментальность даже перед самим собой, не говоря уже о том, чтобы открыть чувства младшему брату. Они попрощались, и Леонид Федорович пошел назад домой.
Дверь в квартиру осталась приоткрытой, и он аккуратно зашел внутрь. На кухне Марина домывала посуду; в зале тоже все было убрано, и даже стол стоял уже на своем обычном месте — в углу слева. Юлия Романовна сидела, как и прежде, в кресле напротив входа, Роман на диване. Леонид Федорович пошел и сел на свободное второе кресло.
— А где Алина? — поинтересовался он.
— Спять уже пошла, — ответил Роман.
В зал прошла Марина и устроилась на диване рядом с мужем.
— Денег просил занять? — прямо обратилась к мужу Юлия Романовна.
— Да-а-а, — протянул Леонид Федорович, махнув рукой и показывая интонацией своего голоса, что не хотел бы развивать эту тему.
— А прежний долг когда обещал вернуть?
Леонид Федорович молчал.
— Что, даже и не вспомнил? — с презрительной насмешкой посмотрела на мужа Юлия Романовна. — И ты ему ничего не сказал?
— Юля, ну что ты? — умоляюще сощурился Леонид Федорович.
— Хватает же людям наглости, — спокойно и значительно заключила Юлия Романовна, уже не смотря на мужа.
— О каком прежнем долге вы говорите? — спросил Роман, который, также как и Марина, сидел сейчас в некотором недоумении, совсем не понимая, о чем идет речь.
— Хэ-х, — ухмыльнулась Юлия Романовна. — Он же не только миллионы под расписки брал, а еще почти у всех родственников успел назанимать.
— И много у вас занял?
— Пятьдесят тысяч. Считай — потеряли деньги, — с сожалением произнесла Юлия Романовна. Она сохраняла в этот момент поразительную сдержанность лишь потому, что сама являлась первой сторонницей идеи занять Павлу Федоровичу деньги; делала это неоднократно и всегда под хороший процент.
— Неудачно так все у дяди Паши сложилось, — сказал Роман. — Я, помню, ребенком очень любил жить у них целыми месяцами. Для меня лучше места не было: весь день на свежем воздухе, столько всего интересного. Мы что только не придумывали и главное — никто нас не контролировал; уехав из N-ска, мы получали там настоящую свободу. Когда я уже в университете учился, то часто работал у него летом… Жаль, конечно, дядю Пашу — он всегда всем помогал.
— Жаль? — негодующе повторила Юлия Романовна. — Сам виноват. Это же надо было умудриться — все потерять! Такой дом огромный имел, бизнес раскрученный. Как можно было столько денег назанимать?
— Да назанимать-то ладно, — сказал Леонид Федорович. — Куда он дел все эти миллионы?
— Тамара Сергеевна же говорила, что он вроде их все любовнице отдавал, — припомнил Роман.
ebooksa