Вино с нотками смерти

22
18
20
22
24
26
28
30

— Вот, прочтите! — сунула она листок Герману. — Меня зовут Ольга Михайловна Давыдова-Конради, корреспондентка журнала «Освобожденная Галатея». Я прибыла сюда освещать ресторанную гонку.

— Как же вы добрались до Парижа, милейшая Ольга Михайловна? — ласково спросил Бобрыкин, лихорадочно думавший, куда деть прыткую девицу, чтобы не мешалась под ногами.

— На автомобиле господина Каперс-Чуховского. Он сказал, что знаком с господином Радецким и готов поспособствовать отражению гонки с участием его ресторана в прессе.

— От самой Москвы на автомобиле добирались? — ошарашено поинтересовался Герман Игнатьевич. — В полном одиночестве?

Ольга Михайловна хмыкнула.

— Господин Каперс-Чуховской был так любезен, что дал мне в сопровождение своего механика. К великому сожалению прогрессивной части женского населения Российской Империи, да и всего мирового женского сообщества, пока дама не может нормально путешествовать одна. Даже по территориям не самых отсталых в техническом плане стран! — она топнула ножкой, обутой в шнурованный высокий ботинок. — Но к делу, господа, — «корреспондентка» вынула из саквояжа блокнот и карандаш. — Когда у нас начинается ресторанная гонка?

— Гонка у нас, — сделав ударение на последнем слове, ответил Бобрыкин, — через три дня. Времени в обрез, — обратился он уже к Герману Игнатьевичу. — Пойдемте в штаб-квартиру жюри. Они сегодня раздают задание для первого дня.

Глава 2

— Итак, господа, зачитываю вам условия первого тура, — Бобрыкин откашлялся, открыл запечатанный конверт с надписью «L’Exposition universelle de Paris. La Grande Course restaurant du monde. Le premier tour» и начал читать: — «Ресторан-участник гонки должен приготовить три основных блюда — plats de résistance. Время подачи для ресторана «Вилла Савуар» — 17.00. К этому времени блюда должны быть сервированы на трех отдельных столах, на пять персон каждый, согласно количеству членов жюри. Жюри ставит оценки по десятибалльной системе по трем категориям: сервировка, обслуживание, вкусовые качества блюда. Из двадцати участников ресторанной гонки после первого тура выбывает половина — те, кто набрал наименьшее количество баллов», — Бобрыкин перевел дух. — Господа, напоминаю, у нас на подготовку три дня!

— Начнем с составления меню, — в центр кухни вышел Герман Игнатьевич. — Предлагаю разойтись на полчаса. А затем каждый должен представить свой список из трех plats de résistance, — шеф-повар огляделся. — Участвуют все! Пожалуйста, свои варианты повара, официанты. Ваня, пожалуйста, и ты, — обратился он к работнику, который мыл кухню, чистил столы, носил лед, точил ножи.

Вперед выступил мужчина, которого доселе никто не заметил.

— Попрошу допустить к участию, Герман Игнатьевич. Прибыл из Санкт-Петербургского инженерного корпуса. Специализация — ресторанное дело, — отрапортовал он. — Эрнест Аркадьевич Цвет, имею ряд изобретений, внедренных на кухнях лучших рестораций Санкт-Петербурга.

Ольга Михайловна оторвалась от своего блокнота.

— Я тоже вам сдам свой список.

— Вы умеете готовить? — не удержался Бобрыкин. — Разве корреспонденткам не претит проводить время за вышиванием и готовкой?

— Современные женщины не отвергают кулинарное искусство, — парировала девушка. — Они лишь выступают за равные права мужчины и женщины на кухне…

— Давайте к делу, — прервал спор Герман Игнатьевич. — Рады вашему участию, Ольга Михайловна и Эрнест Аркадьевич, — он вынул часы из кармашка жилетки. — На моих сейчас четверть шестого. Прошу без четверти шесть вернуться сюда со списком блюд.

Как ни хотелось прогуляться по Парижу, все честно разбрелись по галерее выполнять задание шефа. Ровно через полчаса перед Германом Игнатьевичем положили несколько листков бумаги.

— Давайте посмотрим, что у нас получилось. — Он хмыкал, перебирал листочки, что-то отмечал карандашом. — Ваня Жуков, ты какой молодец! Осетр пойдет!

— А я как подумал-то, — объяснил свой выбор юный работник кухни, — зазря что ли я лед ему с каждой станции таскал. Надо использовать! Опять же, как вспомню вашего, Герман Игнатьевич, осетра по-царски… Эх, прям слюнки текут! И смотрится он у вас на столе шибко солидно! Господам французам нос утереть!