Где-то запиликал телефон. Где?
– Телефон, – сказал Лейни. – Где он здесь?
Плоский деревянный брусок, белый на черном квадратном подносе, пристроенном у изголовья кровати, начал подмигивать в такт пиликанью пятнышком красного света. Лейни взял брусок. Надавил крошечный перламутровый квадратик.
– Алло, – сказал чей-то голос. – Это Лейни?
– А сам-то ты кто?
– Райделл, из «Шато». Ганс разрешил мне попользоваться телефоном. – (Ну да, Ганс, главный ночной смотритель.) – Я не ошибся со временем? Ты там завтракаешь?
Лейни протер глаза, еще раз взглянул на новые здания.
– Ага.
– Я звонил Ямадзаки, – сказал Райделл. – Взял у него твой номер.
– Спасибо, – сказал Лейни и широко зевнул. – Только я…
– Ямадзаки говорит, они тебя взяли.
– Да вроде, – сказал Лейни. – Спасибо. Думаю, с меня причи…
– «Слитскан», – прервал его Райделл. – В «Шато» от них не продохнуть.
– Нет, с этим покончено.
– Лейни, ты знаешь такую Кэтрин Торранс? Живет на Шерман-Оукс. Знаешь? Она сейчас в бывшем твоем номере с техниками и тонной всякого оборудования. Ганс считает, они пытаются разнюхать, чем ты тут занимался. Найти хоть какие обрывки информации.
Лейни смотрел на уходящие в небо башни. Фасад одной из них вроде как пошевелился, но это был, конечно же, просто обман зрения.
– Но он, Ганс, говорит, что в этих номерах нет никакой возможности отсортировать остаточные молекулы. Слишком много наслоений.
– Кэти Торранс? Из «Слитскана»?
– Она этого, собственно, не говорила, но там же такая прорва техников, а техники никогда не умеют держать язык за зубами, а к тому же Чингиз из гаража заметил при разгрузке надпись на некоторых ящиках. Их тут человек двадцать, плюс гориллы. Сняли два больших номера и четыре одноместных. Чаевых не дают.
– Да что же они там делают?