Берегитесь! Я колдую!

— Кем это? — С подозрением спросил Рандаргаст, продолжая внимательно изучать меня. Я вздохнула.

— Если я скажу — ты вообще с ума сойдешь, причем окончательно и бесповоротно. А еще я кушать хочу! Очень! — Повысив голос заявила я. Рандаргаст моргнул, сделал медленный шаг в сторону и коснулся хрустальной фигурки, что украшала полку. Она вспыхнула красным и где-то в глубине дома переливчато зазвучали колокольчики. Через минуту в гостиную вошли двое слуг — мужчина и женщина. Женщина ахнула, прижав ладони к щекам, мужчина держался лучше, он всего лишь моргнул и выпучил глаза.

— Ужин! — Коротко приказал Рандаргаст, не отводя от меня глаз, словно боясь, что я снова исчезну. — Давайте сюда все, что есть — леди чрезвычайно голодна.

Когда слуги вышли, он взял меня за руки, подтянул к себе и обнял. Мы стояли так молча. Мне было просто хорошо и спокойно. О чем думал Рандаргаст я не знала, но догадывалась. Он медленно покачивал меня, словно играющая девочка куклу и ничего не говорил. Лишь когда слуги начали накрывать на стол, он нехотя отпустил меня. Предвкушая минуты невыразимого счастья, я плюхнулась на стул, торопливо заткнула салфетку за воротник косым образом и потянулась за столовыми приборами.

— Джуди! — Позвал меня Рандаргаст. Он не притронулся к еде, сложив руки уголком под подбородком. — Так ты расскажешь мне что произошло? Где ты была? Обещаю, что не буду ругаться сильно и долго, чего бы ты там не натворила.

— А, то есть ругаться будешь несильно и недолго. Но будешь. — Ехидно заметила я и подцепила огромное блюдо с холодной говядиной. Он укоризненно склонил голову.

— Должен же я знать, что ты успела натворить в этот раз, — заметил он. Я пожала плечами, воткнула вилку в первый кусок мяса и засунула его в рот. Боги! Счастье-то какое, просто невыразимое! А ведь ничего такого не сделала, просто тупо ем. Какое я примитивное существо, оказывается. Прожевав и проглотив, я подняла глаза на Рандаргаста, который ждал моего ответа, явно пытаясь скрыть волнение:

— Нет.

— В смысле? — Оторопел он.

— Нет, ты не должен знать где я была и что делала. На этот раз это мое личное дело — от начала до конца, — пояснила я и схватила кусок хлеба, продолжая налегать на мясо. Жадным голодным взглядом я выцепила суп и подумала, что недурно бы в такую мерзкую погоду и супчика горячего похлебать.

— Джуди! — Строго нахмурился Рандаргаст. Я замотала головой, так как мой рот был занят более важным делом — он усиленно жевал.

— Даже не проси. Я не могу рассказать тебе ничего. — Безапелляционно заявила я. — Серьезно, Рандаргаст. Не потому, что я сотворила что-нибудь ужасное, а потому что это касается лично меня. И еще немножко потому, что ты начнешь тут метаться и при этом метать икру, а я этого не хочу. Мне нравится быть спокойной. И тебе тоже нужно немного поберечь нервы. Словом, пока ты занимался своими делами — я занималась своими. Тема закрыта.

На самом деле, мне не хотелось сообщать ему, что теперь-то уж я точно планирую торжественным шагом направиться на собственную казнь. Более того — я буду на ней настаивать, если вдруг обстоятельства изменятся и меня решат пощадить. Он-то как раз и хлопочет, чтобы наказание изменили, но мне этого не нужно. Потому что я решила, что круто быть героем, который спасает мир в одиночку. Хотя, на самом деле — нет. Я лишь почувствовала, что все идет определенным образом и я не должна сопротивляться этому. Похоже, моя роль здесь как раз в том и состоит, чтобы вовремя умереть. Вовремя для того, чтобы уничтожить это проклятое дерево … хоть бы еще узнать, каким образом. Ведь Маруф сказал, что я буду первой, на ком Орден опробует свою экспериментальную наработку — многоплодное Древо Чистоты … мичуринцы, блин, хреновы! Чтоб им руки повырывало до самых пяток! Но отступать уже поздно — я пообещала, и не кому-то, а одному из темных богов. Полагаю, остальные божества уже тоже в курсе. Возможно, и светлые боги сейчас потихоньку забивают себе места в первом ряду на это шоу. Что ж. Если так нужно — пойду и умру. Но Рандаргасту об этом знать не обязательно. Вон он какой нервный в последнее время. Да еще и подозрительно юлит вокруг меня, то приобнимет, то покормит … только больше не позволяет себе более откровенных вольностей, а это прямо жаль, мне понравилось. Я вообще начинаю подозревать, что этот парень занял мою душу и расположился там в полный рост.

Отложив столовые приборы, я внимательно изучила его уставшее лицо. Да. Так и есть. Поздравляю, Джуди, ты умудрилась втюриться в собственного охранника-инквизитора-следователя-спонсора. Короче, в Рандаргаста. И это до ужаса печально. Потому что теперь умирать не хочется в три, нет, в десять раз сильнее.

— Что? — Заметил он мой взгляд. — Наелась?

Я оглядела стол: похоже, я начинаю брать новые, рекордные вершины по объеданию. Да еще и на ночь.

— Кажется, я теперь не усну, — покачала я головой, — буду лежать и переваривать … примерно неделю. Рандаргаст, ты мог бы и доброе дело сделать — дать мне по рукам, например. Мне ж стыдно перед людьми будет, когда выведут к ним на …

Я запнулась, глядя как его взгляд моментально потух и стал тоскливым.

— Кстати, об этом, — каким-то далеким, отстраненным голосом произнес Рандаргаст, — завтра мне придется посадить тебя в клетку. Извини. Ты ведь, по идее, преступница, которую я конвоирую. Я и так слишком много тебе позволял вольностей, коня дал для верховой езды. Но в столицу ты должна будешь въехать в соответствии со своим статусом. Понимаешь?

Он пристально посмотрел на меня, видимо, ожидая очередной вспышки ярости. Но я лишь утвердительно качнула головой.