Берегитесь! Я колдую!

— Вооот … а я могу сделать наоборот.

— Это как? — Пробормотал он, совершенно сбитый с толку. Я усмехнулась и приставила ладонь к ладони ребром.

— Смотри. Повторяю еще раз, для тех, кто … гм … в куртке! Верх у тебя человеческий, так?

— Ну?

— А низ змеиный, да?

— Угу.

— Молодец, что понял. Предлагаю сделать наоборот. — С этими словами, я выразительно поменяла руки местами.

— Голову поменяешь местами с хвостом, шшто ли? — Кажется, от запредельного умственного напряжения он готов был взорваться. — Или поставишь меня вверх хвостом, вниз головой?

Я хлопнула себя по лбу и провела ладонью по лицу.

— В общем, сделаю тебе верх змеи, а низ человека. — Я похлопала себя рукой по коленям. Наг, как ужаленный, отскочил от клетки, глаза его расширились. — А что, будешь новым, неизведанным видом. То-то народ поудивляется всласть, глядя на змею с ногами! — Продолжала я запугивать своего сторожа, который замер в оцепенении. — Знаешь, за что я тут сижу? Ну слушай: я сделала циклопа маленьким, а гнома наоборот большим. Подарила разбойнику шесть рук. И наделила оборотня свойством жрать призрачных существ. Как думаешь, по силам мне преобразовать тебя?

— Не надо! — Взвыл наг, извиваясь и содрогаясь всем телом. — Не надо! Пожалуйста!

Он закрыл глаза руками, изогнулся вниз и назад, словно защищаясь от меня толстым завитком змеиного туловища. Я вздохнула, услышав как он всхлипывает от ужаса. Совесть немедленно вонзила в меня зубы. Вот так и бывает: если человеку слишком долго внушают, что он злобная преступная сволочь, то он этой сволочью и становится в результате. Лучше бы Рандаргаст уверял меня в том, что я умница и красавица. Ладно, чего теперь сделаешь!

— Посмотри на меня! — Велела я. Наг жалко всхлипывал, но почему-то не делал попытки уползти. С перепугу, наверное. — Эй! На меня взгляни!

Шости как-то странно вывернулся, обернувшись вокруг собственного хвоста, поднятого петлей. Сыр, забытый и убогий, валялся рядом.

— Я же не говорю, что прямо непременно это сделаю, — смягчилась я, — предлагаю сделку. Ну? Выпусти меня и я уйду.

— Выпущщу … а ты меня превратишшь! — Со сдавленным шипением прошептал он.

— Нет, — покачала я головой, — не превращу. Даю слово. Большое и честное. По рукам?

Он угрюмо поглядел на меня, видимо, взвешивая все за и против. Уж не знаю какие кары небесные и муки адовы ему пообещал за утрату меня Рандаргаст, но все они явно потеряли свое значение, потому что уже через минуту дверка распахнулась, выпуская меня наружу.

— Уходи! — Угрожающе прошипел Шости и махнул рукой в сторону дороги. — Далеко все равно не уйдешшь! До столицы порядочно, а Рандаргаст скоро вернется.

— Хорошо, уходить так уходить, — покладисто кивнула я и рванула к немыслимо ржавым и измятым воротам, — всего хорошего, Шости! Не скучай!