— Так плохо?
— Не то слово…
— А что доктор?
— Ещё не просох со вчерашнего бодуна.
— Понятно… Ладно, если на проверке не будет Канариса, попробую отмазать…
Прозвище «Канарис», как и во многих колониях, носил «Старший Кум». Почему Канарис, вряд ли кто мог объяснить. Полковник был невысокого роста, с тонкими чертами лица и маленькими чёрными глазками. Он был спокойный и уверенный в себе, но очень мстительный. Нужно отдать ему должное: он никогда не повышал голоса и разговаривал с зэками исключительно на «вы». Много позднее я узнал, что Канарис пришёл на «четвёрку» с должности Начальника колонии усиленного режима: на ней произошёл вопиющий по тем временам случай, двух зэков позвал в дорогу «Зелёный Прокурор». Напоминаю: «Зелёный Прокурор» — это побег из мест лишения свободы. Такого тогда не прощали, и полковника сразу перевели с понижением в должности на другую зону.
На проверке Канариса побаивались все завхозы. В зависимости от настроения он мог запросто придраться к какому-нибудь пустяку и отправить в ШИЗО даже завхоза. Правда, быстро отходил и часа через два возвращал его назад в отряд. Но бывало, что завхоз «парился» в ШИЗО и по нескольку дней.
На этот раз мне не повезло: Канарис был на плацу, и когда наш завхоз доложил, что один не вышел на работу в силу высокой температуры, он спросил:
— А что доктор?
— Доктор. — Завхоз поморщился и развёл руками.
— Доценко — пятнадцать суток, вам за то, что не заставили его выйти на проверку, строгий выговор! Ещё нечто подобное, и вы сами отправитесь в ШИЗО. — Полковник говорил тихо и очень вежливо, но от его манеры многим становилось не по себе.
Обо всём этом рассказал мне завхоз, когда помогал добрести до вахты. ДПНК — дежурный помощник начальника колонии, — наверное, уже был предупреждён Канарисом.
Увидев меня, сказал:
— Пятнадцать суток тебе, Доценко!
— Гражданин майор, у меня высокая температура!
— Я не доктор, осуждённый! Пошли!
— Сам он не дойдёт, — заметил завхоз.
— А ты для чего, для мебели, что ли? — буркнул тот. — Донесёшь. Пошли!..
Барак, в котором располагался ШИЗО, находился недалеко от вахты, и минут через пять меня втолкнули в первую камеру, предварительно заставив переодеться в хлопчатобумажный костюм с надписью на спине: «ШИЗО».
В штрафном изоляторе «четвёрки» запрещалось отбывать «сутки» в собственной одежде, более того, заставляли разуваться и выдавали донельзя изношенные дермантиновые тапочки. Спать приходилось на голом полу, а эти тапочки использовались в качестве подушки.
ebooksa