Семь лет за колючей проволокой

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ничего, чайку попью и спать, пройдёт!

— Надеюсь.

Застегнув телогрейку, я медленно вышел и только за дверью перевёл дух и заметил, что от постоянного втягивания живот даже заболел. Но это показалось таким пустяком, что я довольно усмехнулся. Кажется, я, отвечая на вопрос зама по режиму, точно сыграл на их противостоянии с Канарисом. Теперь пришла уверенность, что заму по режиму ещё не раз отрыгнется его прокол. И более всего не позавидовал стукачу, сообщившему «ложную» информацию…

Попросив своего шныря проконтролировать, когда менты угомонятся, я закрылся в каптёрке и прилёг на свою кровать, чтобы успокоить взбунтовавшиеся нервы. Только оставшись один, я понял, какой опасности подвергался. Найди менты у меня анашу, и моё положение на зоне круто изменилось бы, не помог бы даже и Канарис. Да и братва, потерявшая столько анаши, вряд ли бы простила. Почему-то тогда мне не пришло в голову снять с себя опасный груз и запрятать куда подальше. Вероятнее всего, сейчас я бы так и поступил, но тогда… То ли стресс, то ли организм просто требовал передышки — я просто провалился в глубокий сон без сновидений…

Глава 21

Реабилитация

Исповедь себе устроил Перед собой, как пред попом, Как перед смертью, перед боем, Как у любимой под окном. Я не читал себе молитвы, Церковных гимнов я не пел. И, как один на поле битвы, Свою дорогу оглядел…

Проснулся от громкого стука в дверь.

«Менты?!» — подумал я с ужасом, ругая себя за то, что не избавился от пакета.

Но предпринимать что-либо было поздно. Будь что будет!

Открыл дверь, готовый ко всему, и увидел взволнованные глаза шныря.

— Я уж думал, дверь взламывать придётся, — сказал он.

— Почему?

— Минут двадцать тарабаню, а ты не открываешь…

— Где интересовался? — насторожился я.

— На вахте столкнулись…

— А ты что?

— Сказал, что спать лёг.

— Чем закончилось в шестом отряде?

— «Голый васер, босый буй!» — усмехнулся тот. — Зам по режиму матюгался на чём свет стоит…

— А Канарис?