К тому времени Борис Львович был избран народным депутатом Верховного Совета СССР, и по его депутатскому запросу меня реабилитировали вчистую: один год и девять дней я оставил «Хозяину».
Ничего существенного за те полгода, которые минули после случая с анашой, не произошло, если не считать опасного наезда со стороны зама по режиму. Каким-то образом он узнал, а может быть, догадался, кто был виновником его прокола с анашой, и затаил намерение отомстить мне. Идти на открытую конфронтацию с Канарисом зам по режиму не рискнул, а потому занял выжидательную позицию.
И подходящий момент настал. Как-то «Старший Кум» уехал на несколько дней в командировку. Случилось так, что «Хозяин» ещё не вернулся из отпуска и исполняющим обязанности Начальника колонии назначили зама по режиму.
Я уже упоминал о трагическом случае, когда ему покалечили шею. До этого, как говорили зэки-старожилы, майор был тихим, незлобивым и даже добрым человеком, но вместе с искривлённой шеей у него искривился и характер. Он превратился в нетерпимого, крикливого, чванливого и очень мстительного мужлана. Не дай бог попасть к нему в немилость! Имея ограниченные возможности по сравнению с теми, какими обладает Начальник зоны и даже заместитель по оперативной работе, то есть «Старший Кум», он мстил мелко, но постоянно и без устали. Не одного осуждённого он довёл до раскрутки.
Как вы думаете, долго ли может выдержать человек, если к нему постоянно придираются? А каждая придирка зама по режиму заканчивалась по обыкновению тремя — пятью сутками ШИЗО. По сравнению с тем количеством суток, что получил я, это, конечно же, пустяки. Но если водворение в ШИЗО совпадает со свиданием или с посылкой из дому? Свидание, посылка, бандероль почему-то расцениваются администрацией как поощрение, и осуждённый, попавший в ШИЗО, как бы становится нарушителем правил содержания, а значит, автоматически лишается любых поощрений.
Именно на это майор и рассчитывал. Затаит на кого-нибудь злобу и дожидается момента, чтобы ударить побольнее. И хорошо бы, успокаивался после содеянного, так нет, с маниакальной настырностью повторял нечто подобное не раз и не два. Терпит человек, терпит, а потом пускается во все тяжкие.
Один зэк чуть ли не два года добивался свидания со своей молодой женой (его забрали в ночь после свадьбы — раскололся его подельник и сдал следаку), и каждый раз, когда подходила дата длительного свидания, зам по режиму находил причину окунуть бедного парня в ШИЗО.
Я мельком видел его жену на вахте. Симпатичная такая блондиночка, совсем молоденькая и вся в слезах: за день до её приезда зам по режиму вновь определил мужа на «сутки». Ей бы к «Хозяину» пойти — никто не надоумил, а ДПНК в тот день был как раз зам по режиму. Он-то и объявил бедной девушке, что её муж лишён свидания. Она уехала, а кто-то рассказал бедолаге о её разговоре с замом по режиму. Тот вышел из ШИЗО, разыскал своего истязателя, заехал ему кулаком в физиономию и сломал нос.
Его в ПКТ на шесть месяцев, потом Суд, который оказался на удивление дотошным: разобрались и ограничились лишь теми шестью месяцами, которые он отсидел в ПКТ, но отправили на другую зону.
Так вот, стоило заму по режиму остаться за «Хозяина», как уже на следующий день он вызвал меня и объявил, что переводит меня на пилораму.
— Отдохнул завхозом, достаточно, теперь руками повкалывай! — добавил майор.
— Не угадали, гражданин Начальник, я медициной освобождён от тяжелого физического труда, — спокойно проговорил я.
— Сегодня освобождён — завтра нет!
— Послушайте, гражданин Начальник, вам это нужно?
— О чём ты?
— Меня гнобить… Вы же знаете, что со мною такие вещи не проходят, вы же наверняка читали мою сопроводиловку из предыдущей зоны…
— Ты что, вздумал угрожать мне?
— Что вы, гражданин Начальник, я ж не тот молодожён, который нос вам сломал, я человек интеллигентный, мне и слов хватает, чтобы доказать человеку, что он не прав.
— Да я таких, как ты… — Он повысил голос.
— С таким, как я, вы встречаетесь впервые, гражданин Начальник, — тихо произнёс я, глядя ему в глаза. — И кричать на меня не надо.
ebooksa