Мистер же Анструтер, вернувшись в Уэстфилд, дабы дать необходимые указания, поведал всю историю приходскому священнику (старому джентльмену), но тот нисколько не удивился.
Вообще-то мне удалось кое-что разузнать, частично от стариков, а частично из того, что я видел на вашем участке. Мы ведь тоже до некоторой степени пострадали.
Да, поначалу было плохо: совы, как вы говорите, и говорящие где-то люди. Однажды ночью это происходило в этом саду, а в другие около остальных домиков. Но в последнее время это стало происходить редко, думаю, так все и заглохнет.
В наших приходских книгах записано лишь о захоронении.
Еще там есть запись, которую я прежде принимал за надпись на фамильном гербе, но, когда я в последний раз изучал ее, я обратил внимание, что она добавлена гораздо позже и под ней инициалы приходского священника конца семнадцатого века: А. К. – Августин Кромптон. Вот, посмотрите – «
Рунические ставы[51]
15 апреля190… года
Уважаемый сэр!
Советом Ассоциации <…> я уполномочен информировать Вас, что проект доклада на тему «Истина об алхимии», с которым Вы любезно предложили выступить на нашем следующем заседании, будет Вам возвращен, поскольку Совет не считает возможным включить его в программу.
Остаюсь Вашим покорнейшим слугой,
18 апреля
Уважаемый сэр!
С сожалением должен уведомить Вас, что большая занятость не позволяет мне встретиться и обсудить предмет предложенного Вами доклада. Точно так же наши правила не разрешают поставить этот вопрос на рассмотрение комитета нашего Совета, на чем настаиваете Вы. Смею Вас заверить, что представленный Вами проект был подвергнут самому тщательному рассмотрению и был отклонен лишь после консультации с наиболее квалифицированным экспертом. Личные мотивы никоим образом не повлияли на решение Совета.
Остаюсь Вашим покорнейшим слугой…
20 апреля
Секретарь Ассоциации <…> сообщает уважаемому мистеру Карсвеллу, что назвать ему имена лиц или лица, на чье рассмотрение был представлен доклад мистера Карсвелла, не представляется возможным, а также снимает с себя обязанности по поддержанию этой переписки в дальнейшем.
– Кто он такой, этот Карсвелл? – поинтересовалась жена секретаря Ассоциации. Она зашла к нему на работу и из праздного любопытства взяла со стола последнее из писем, которое только что принесли от машинистки.
– Обиженный человек, радость моя. Обиженный – и потому очень сердитый. Больше мы ничего о нем не знаем, кроме того, что это малый отличного достатка. Проживает он в Лаффордском аббатстве, судя по адресу, что в графстве Уорикшир, практикует алхимию и жаждет рассказать об этом всему свету. Как-то так. Не хотел бы я иметь дело с этим… естествоиспытателем… в ближайшую неделю, а то и две. Ты готова? Можем идти.
– И почему он держит обиду на тебя? – спросила жена секретаря.
– Пустячное дело. Он прислал рукопись доклада для следующего заседания, и мы ее показали Эдуарду Доннингу – едва ли не единственному на всю Англию специалисту во всех этих тонких материях. По его мнению, доклад интереса не представлял. Мы отвергли предложение Карсвелла, и с тех пор он стал забрасывать меня письмами. В последнем он потребовал назвать имя человека, на чье рассмотрение мы отдавали его белиберду. Мой ответ ты только что видела. Но только, ради всего святого, никому не рассказывай…
ebooksa