Моя Тора

При жизни Яакова евреи редко покидали черту оседлости. Патриарх строго следил за тем, чтобы они не вступали в лишние контакты с египтянами.

Йосеф, следуя традиции отца, тоже держал сынов Израиля на расстоянии от соседей.

После смерти кормильца жители гетто словно с цепи сорвались. Начали стремительно расселяться по всей стране, растворяться среди титульной нации. Все чаще раздавался призыв: «Будем как египтяне». Дошли даже до того, что не всегда соблюдали заповедь обрезания. Хотя первой заповеди – «плодитесь и размножайтесь» – придерживались строго. Со временем потомки Яакова «стали чрезвычайно многочисленны, и наполнилась ими страна».

Вначале египтяне терпимо относились к народу Йосефа, но со временем увидели в чужаках конкурентов будь то в торговле или искусстве, и сменили прежнюю любовь на дикую ненависть. А когда умер фараон и на трон воссел новый диктатор, над евреями сгустились черные тучи.

«Эти иноверцы набрали сильную силу. Случись война, они присоединятся к врагу и ударят нас в спину», – говорил новый господин Египта своим приближенным.

Советники чутко уловили, откуда дуют ветры и угодливо предложили:

– Давайте изнурим их тяжким трудом, бросим на стройки городов Питом и Рамсес.

– Неплохая идея, – согласился фараон, – так мы положим конец еврейскому засилью.

Вскоре по всему Гошену были расклеены папирусы с первым декретом фараона.

Вы нужны стране. Города Питом и Рамсес срочно нуждаются в перестройке. Это патриотическое начинание крайне важно для надежного хранения национальных богатств. Подписавшие контракт будут получать щедрую плату за каждый рабочий день. Все граждане страны обязаны принять участие в этом достойном деле.

В назначенный день первым на великую стройку приехал сам фараон. Взяв в руки лопату и заступ, он личным примером воодушевлял строительных рабочих. Сыны Израиля клюнули на приманку и весь день работали не за страх, а за совесть. Вечером надсмотрщики составили списки участников почина и попросили каждого сосчитать, сколько кирпичей он положил за рабочий день.

– Завтра и послезавтра, и каждый день вы обязаны будете класть не меньше, – сказали они уже тоном приказа.

Еврейских тружеников поселили в рабочие поселки, выходить из которых не разрешалось ни под каким предлогом. Горькой стала их жизнь из-за тяжкого труда над глиной и кирпичами. Ужесточая требования, надсмотрщики вместо недостающих кирпичей замуровывали в стены еврейских детей. Фараон задался целью довести население Гошена до минимума и приказал отгородить строителей от их жен. Рабским трудом в лагерях он решил обречь сынов Израиля на медленное вымирание.

И добился бы своей цели, не взвали на себя заботу о продлении рода женщины. Бесстрашные, они тайком по вечерам пробирались в лагеря, снабжали изголодавшихся работяг рыбой, которую зачерпывали вместе с водой из Нила, оставались с мужьями до раннего утра. Велика была заслуга еврейских женщин в сохранении потомства.

Когда фараон убедился, что его план окончательного решения еврейского вопроса терпит неудачу, то пришел в бешенство и приказал убивать новорожденных мальчиков. Однако советники осторожно подсказали властителю, дескать, народ еще хранит добрую память о Йосефе, лучше убивать сородичей бывшего правителя с помощью повивальщиц.

Во дворец были вызваны Шифра-Йохевед и её дочь Пуа-Мирьям. Йохевед прозвали Шифрой, потому что благодаря ее уходу младенцы лучше росли и становились красивее (шипер – улучшать). А Мирьям лучше других умела успокаивать плачущих новорожденных. (Паа – гукать, ворковать).

– Принимая роды у евреек, не спускайте глаз с младенцев: если сын, умертвите его, а если дочь – пусть живет, – приказал им фараон.

Повитухи обещали выполнить волю властителя, однако слова своего не сдержали. Они помогали родителям скрывать мальчиков от глаз вездесущих надзирателей.

Строптивые повитухи были вновь приведены во дворец.

– Почему вы уклоняетесь от выполнения моего приказа? Почему помогаете детям остаться в живых? – вопросил фараон гневно.