Принцесса из рода Борджиа

22
18
20
22
24
26
28
30

— Здравствуй, крошка! — приветствовал Пардальян дородную служанку (он знал, сколь многого можно добиться искусной лестью!) — Я хотел бы поговорить с твоим хозяином об одном дельце, связанном с мукой, истинно золотом дельце…

— А! — произнес мельник, который вошел в этот момент в комнату. — О золотом дельце, говорите вы, добрый господин?

Он внимательно смотрел на Пардальяна.

— Что за дело? — спросил он.

— Просто я хочу купить у вас несколько мешков зерна, но по цене в десять раз выше, чем обычно.

— В десять раз?

— Да, — холодно подтвердил шевалье. — И учтите, что мне нужно тридцать мешков. Сами видите, для вас это выгодно…

— Тридцать мешков? — удивился мельник. Его взгляд стал подозрительным.

— Да. Но при одном условии: я выберу эти мешки сам.

— Что ж, это справедливо, — проговорил мельник, захлопывая входную дверь.

— Вы можете даже закрыть ее на задвижку, милейший! — сказал Пардальян насмешливо. — Особенно когда узнаете, что мешки, которые я желаю приобрести, были недавно доставлены на вашу мельницу тридцатью мулами.

Вместо ответа мельник свистнул, и из соседней комнаты вышли погонщики, вооруженные кинжалами и пистолетами. Пардальян выхватил шпагу из ножен и приготовился к бою. Но вдруг раздался властный голос:

— Прочь оружие!

Погонщики словно окаменели. Пардальян, в свою очередь, опустил шпагу. Он увидел высокого старика, который испытующе смотрел на него несколько секунд. Потом он повелительным жестом выслал погонщиков за дверь и произнес:

— Сударь, я — хозяин этой мельницы. Если вы хотите предложить какое-то дело, то должны обращаться ко мне.

— Значит, — сказал Пардальян, — настоящий мельник с холма Сен-Рок — это вы?

— Да, я.

— Охотно этому верю, сударь, — почтительно сказал Пардальян, поклонившись, ибо весь облик мельника говорил о его высоком и благородном происхождении.

— Сударь, — повторил он, — я думаю, бесполезно играть с вами в молчанку. Волею случая мне известна ваша тайна: тридцать мулов, которые привезли сюда золото.

— Совершенно верно, сударь. Целых три миллиона…