И — может, он обезумел? — в эту минуту, когда мысль о Виолетте должна была бы занимать его разум и душу, в этот миг, когда после ночи, проведенной в страшной тревоге, его напряжение должно было бы достичь своего апогея, он думал не о Виолетте. Вот чем были заняты его мысли:
«Он!.. Он!.. Сейчас, когда сестры всходят на костер! О, ужасный рок!»
И он попятился, словно вид Бельгодера внушал ему безумный страх. Он пятился, словно увидел призрак, пришедший сводить с ним какие-то жуткие счеты. Он отступал смиренно, со странной, необъяснимой робостью, и голова его клонилась долу под тяжестью страшных мыслей.
Фарнезе с первого взгляда узнал цыгана, с которым он разговаривал на этой самой Гревской площади! Цыгана, которому он приказал отвести Виолетту во дворец к Фаусте! Отвести свою дочь!
Но разве это не безоговорочное подтверждение того, что Фауста не солгала! Цыган должен знать, где находится Виолетта! Пришел именно он, и это вполне понятно! Фарнезе издал радостный крик, схватил Бельгодера за руку и прошептал:
— Моя дочь!.. Где моя дочь?
— Его дочь! — пробурчал цыган. — Он что, не в своем уме?..
В это мгновение он заметил Клода, резким движением высвободился из объятий кардинала и стал надвигаться на палача.
— Давно же мы не виделись, — проговорил Бельгодер со странным смешком.
— Моя дочь! — бормотал Фарнезе. — Это тебя послала ко мне Фауста? Говори же! Ты пришел отдать мне Виолетту?
Казалось, Бельгодер его не слышал. Он с силой опустил свою руку на плечо Клода.
— Мы не виделись с того самого дня, — продолжал он, — когда ты отказался показать мне моих детей.
Взгляд Клода, полный непередаваемого ужаса, обратился к окну.
— Послушай, — прошептал он, — я думал, что поступаю хорошо, спасая душу и тело бедных малышек… Клянусь тебе, что тот, к кому они попали, был приличный человек, я не мог знать, что произойдет потом…
— Спасая моих дочерей! — вскричал Бельгодер. — Спасать детей, отняв их у родного отца! Прекрасно! А ты, почтенный палач, небось не задавался вопросом, как должен страдать отец? И ты не говорил себе, что я постараюсь ответить тебе болью за боль, страданием за страдание? Безумец! Трижды безумец! У тебя ведь тоже была дочь!
Клод выпрямился. Его горящий взгляд, в котором застыл вопрос, встретился со взглядом Бельгодера.
— Что ты сказал?..
— Твоя дочь! — взвыл цыган. — Твоя Виолетта!..
— Виолетта! — воскликнул Фарнезе, обезумев от ужасных предчувствий.
— Твоя Виолетта! — продолжал Бельгодер, который, казалось, даже не видел Фарнезе. — Кто похитил ее у тебя? Скажи! Знаешь? Это я! Я!
ebooksa