Заговорщица

Туповатый на вид парень в холщовом колпаке и в сабо даже рот открыл, услышав предложение путешественника. Два экю! Он за целый месяц и трех экю не зарабатывал! Хозяин платил ему тридцать экю в год, правда, еще кормил и покупал ему ежегодно куртку, штаны и пару деревянных башмаков.

— Два экю! — воскликнул потрясенный лакей.

— Два экю по шесть ливров! Вот они! — и Пардальян продемонстрировал серебряные монеты.

— А что надо делать?

— Ты уже кончил работу, ваш постоялый двор закрыт, не так ли?

— Мне еще надо запереть ворота в хлеву и на конюшне.

— Иди запри и сразу же возвращайся.

Через десять минут слуга прибежал обратно.

— Все сделал. А теперь скажите, как я могу заработать два экю?

— Ты где обычно спишь? — спросил шевалье.

— В конюшне, на соломе.

— Так вот, проведешь ночь здесь, в этой комнате, и получишь свои два экю… Но это еще не все. Постарайся не заснуть и все время следи за дорогой. Если проедет всадник из Амьена на Дуллан, разбудишь меня… в любой час, но разбудишь обязательно!

— Понял! — воскликнул слуга. — Вы кого-то ждете и боитесь, что он проедет ночью.

— Друг мой, получишь не два, а три экю: один за труды, один — за любезность и еще один — за сообразительность.

Парень поклонился чуть не до земли, потом уселся на стуле у окна и облокотился о подоконник.

— Вот я уже и на месте, — сказал он. — Обещаю, кто бы ни проехал, немедленно предупредить вас. Спите спокойно, господин, я послежу за дорогой.

Пардальян положил пистолет на ночной столик, пристроил в изголовье шпагу, бросился, не раздеваясь, на постель и, счастливый, заснул. Молодой слуга добросовестно глазел на улицу. Как он и обещал, он разбудил шевалье рано утром и отрапортовал:

— Никто не проезжал, только три крестьянские телеги.

— Всадника точно не было? — спросил Пардальян.

— Никаких всадников.