— Да, сударь. У меня достаточно денег, и я уже могу не работать… я подумала… эта мысль пришла мне в голову как-то вечером, когда я сидела у огня и смотрела на Пипо… я подумала, что не хочу больше быть хозяйкой и кормить здесь всех подряд…
— Но вы же оставили этот зал таким, каким он был в нашей гостинице!..
— Да… Я хочу, чтобы гостиница «У ворожеи» оставалась гостиницей, но только для одного человека… который пообещал, что вернется сюда… Господин шевалье, — взволнованно произнесла Югетта, и глаза ее наполнились слезами, — я никому больше не хочу подавать обед, только вам!.. Я никому больше не хочу наливать вино, только вам!.. Поэтому этот дом называется теперь «Дом Пардальяна!»
Что вы хотите, читатель?.. Такая преданность, такая верность! Да к тому же зардевшаяся хозяйка была очаровательна… и Пипо, старый Пипо крутился тут же… и воспоминания о молодости, об отце… Короче, Пардальян заключил Югетту в объятия, и она, припав к его груди, разрыдалась в три ручья.
«Похоже, мне не быть ни министром, ни полководцем, ни маршалом… — подумал Пардальян. — Добрый парижский горожанин, вот и хватит с меня!..»
Через месяц Пардальян женился на Югетте. Добрая женщина чувствовала себя на вершине блаженства. Мужа своего она боготворила. А Пардальян был достаточно великодушен, чтобы тоже выглядеть совершенно счастливым. Он повесил шпагу на стену и только иногда, оставшись в одиночестве, вздыхал потихоньку, вспоминая бурную жизнь странствующего рыцаря, каким он когда-то был…
В декабре следующего года умер Пипо. Он скончался от старости и от несварения желудка, слопав целую индейку, которую, следуя воровским привычкам юности, тайком уволок из кухни.
Бедная Югетта недолго наслаждалась своим счастьем. В начале зимы она сильно простудилась и слегла; ей становилось все хуже и хуже. Пардальян проводил дни и ночи у изголовья супруги, преданно и верно заботясь о ней.
Югетта умирала счастливой. До этого она в душе сомневалась, что шевалье любит ее, но теперь, видя, как он внимателен, как заботлив, как старается развлечь и рассмешить ее, она наконец поверила, что любима.
Милая госпожа Югетта скончалась в середине февраля. Она умерла спокойно, с улыбкой на устах, подарив последний поцелуй своему обожаемому супругу. Она не страдала, не мучилась, она словно уснула навечно спокойным сном…
Шевалье сам закрыл глаза жене. Он долго оплакивал ее. После смерти Югетты шевалье охватило острое чувство утраты и тоски…
Через месяц он вскрыл завещание покойной и прочел:
«Завещаю все мое имущество, движимое и недвижимое, моему дорогому супругу шевалье де Пардальяну…»
Дальше следовал список этого движимого и недвижимого имущества, оцененного в кругленькую сумму двести тысяч ливров.
Пардальян обошел гостиницу «У ворожеи», собрал несколько дорогих ему мелочей — в том числе миниатюрный портрет Югетты, заключенный в золотой медальон. Затем отправился к нотариусу, показал завещание и заявил, что желает подарить все это движимое и недвижимое имущество беднякам квартала Сен-Дени.
Итак, гостиница была превращена в убежище для больных и престарелых. Пардальян оговорил в документе, что большой зал и кухня останутся без изменений и что каждый день там будут готовить суп и раздавать бездомным бесплатно.
«Я думаю, — решил про себя шевалье, — что лучшего применения своим деньгам моя добрая хозяюшка не нашла бы…»
Уладив все дела, шевалье сел в седло и покинул Париж.
Уезжал он мартовским вечером. Легкий морозный ветерок чуть покалывал лицо, копыта лошади громко стучали по дороге.
Куда он ехал? Он и сам не знал, он просто ехал, вот и все!