Тайна королевы

НОВОЕ ЗНАКОМСТВО

Оба Пардальяна в сопровождении Гренгая и Эскаргаса, ведущих на поводу бесценное животное, направились в сторону Трауарского креста.

Одэ де Вальвер вернулся к позорному столбу, что на улице Сент-Оноре, в надежде встретить там Мюгетту-Ландыш. Он понимал, что отсутствовал довольно долго и что скорее всего девушки там уже не было. И все-таки он продолжал свои поиски.

Впрочем, упорство его было вознаграждено. Когда он возвращался на улицу Сент-Оноре в обществе обоих Пардальянов, ему показалось, что впереди мелькнула стройная фигурка Мюгетты. Однако не он один заметил очаровательную цветочницу. Жеан сжал руку отца и шепнул ему на ухо:

— Бедный Одэ, так это ее он повсюду разыскивает!

— Не стоит его жалеть, — ответил Пардальян-старший, — у влюбленных отличное чутье, они непременно отыщут предмет своей страсти даже там, где никому и в голову не придет его искать.

И, вспомнив о признании, сделанном ему сегодня утром юной цветочницей, которая утверждала, будто малышка Лоиза — ее дочь, тяжело вздохнул:

— Но лучше бы ему никогда не видеть ее!

Мюгетта-Ландыш не спеша шла по улице Сент-Оноре. Похоже, она решила прогуляться. Однако это было не так, на самом деле девушка преследовала вполне определенную цель, Юная цветочница внимательно приглядывалась к идущим ей навстречу прохожим. Казалось, она не доверяла никому — ни мужчинам, ни женщинам. Нередко она возвращалась, потом неожиданно сворачивала в боковые улочки и столь же внезапно выходила оттуда. Короче говоря, она совершала обычные маневры человека, подозревающего, что за ним следят, и желающего во что бы то ни стало избавиться от этой слежки.

Позволим себе задаться вопросом: был ли причиною ее беспокойства Вальвер? Вполне возможно. Однако поразмыслив, мы вспомним, как Стокко говорил Кончини, что никто не знает, где живет Мюгетта. Наверное, она и дальше хотела сохранить в секрете место своего жительства, так что Вальвер был здесь, скорее всего, ни при чем.

Петляя по улицам, Мюгетта неожиданно встретила барона де Роспиньяка. Надо полагать, барон был ей хорошо известен, ибо как только она заметила его, брови ее сдвинулись, улыбка исчезла, а взор тотчас же посуровел. Ускорив шаг, она пошла так быстро, что сомнений не было: девушка спасалась бегством.

Роспиньяк, сопровождаемый своими лейтенантами Лувиньяком, Лонгвалем, Эйно и Роктаем, кружил по парижским улицам в поисках Вальвера. Он уже давно заприметил девушку, и глаза его засверкали хищным блеском. Однако Роспиньяк был честным и добросовестным служакой — разумеется, тогда, когда не затрагивались его собственные интересы. Его господин поручил ему схватить и доставить к нему Одэ де Вальвера — вернее сказать, того дерзкого юнца, который посмел выступить против самого Кончини. Ни Роспиньяк, ни его подручные не знали имени графа.

Даже при виде предмета своей страсти барон не позабыл о данном ему поручении. И не поддался искушению — что свидетельствует о его крайнем служебном рвении. Он честно намеревался довести дело до конца… впрочем, мы помним, что в припадке ревности, когда Роспиньяк решил, что соперник Кончини — это его соперник, он сам захотел свести с ним счеты. Но с тех пор уже прошло какое-то время, может быть, барон остыл и пересмотрел свое решение. Скорее всего он, как и его хозяин Кончини, был подвержен приступам безудержной ярости.

Итак, каковы бы ни были наши догадки, Роспиньяк решил исполнять приказ. Поэтому, заметив прелестную цветочницу, он, сделав над собой огромное усилие, отвел от нее жадный взор и с усиленным рвением занялся поисками Вальвера, который, по его разумению, должен был находиться где-нибудь неподалеку.

Но мы знаем, что он ошибался. Напрасно Роспиньяк искал Вальвера — его нигде не было. Случай распорядился таким образом, что именно в эту минуту Вальвер не обретался поблизости от Мюгетты. Убедившись, что молодого человека здесь нет, Роспиньяк вновь повернулся в сторону цветочницы. Именно в этот миг его и увидела Мюгетта. Увидела — и заторопилась, почти побежала.

Барон де Роспиньяк был настоящий красавец, из тех, что нравятся женщинам. Этот молодой щеголь — ему едва исполнилось тридцать — был уязвлен бегством девушки. Ему даже показалось, что при виде его прелестное личико Мюгетты брезгливо скривилось. Опытный сердцеед Роспиньяк, чьей любви домогались многие знатные дамы при дворе, почувствовал себя глубоко оскорбленным.

Он забыл о Вальвере, забыл о Кончини и его приказе, забыл о своих четырех приятелях, забыл обо всем. Словно разъяренный бык, он рванулся вперед и в три прыжка настиг девушку. Преградив ей путь, он, пытаясь не растерять остатки самообладания, хриплым голосом произнес:

— Так, значит, красотка, вы меня боитесь?

— Бояться — вас? — не дрогнувшим голосом ответила Мюгетта. — Ну что вы! Разве можно бояться какого-то Роспиньяка?

Слова эти, сказанные спокойным и пренебрежительным тоном, были равносильны пощечине. Барон готов был взорваться. Величайшим усилием воли ему удалось сохранить видимое спокойствие и, с трудом сдерживая рвущуюся наружу злость, он мрачно спросил: