Проклятие Кантакузенов

22
18
20
22
24
26
28
30

Осипов перебил надворного советника и сказал:

— Я ныне здесь распоряжаюсь именем князя Кантемира.

— Вот как? И когда князь дал сие распоряжение?

— Сие было оговорено заранее, сударь. Коли случится, что с управляющим, то его место займу я, до назначения нового управляющего. А князь ныне за границей обретается. Да и власть я здесь представляю и не дам слугам озоровать. За людишками пригляд надобен.

— Но в Москве младший брат князя Антиох Кантемир. Может вам с ним связаться? — предложил Карпов.

Осипов надменно ответил чиновнику:

— В том нет надобности. Имение Архангельское принадлежит его сиятельству князю Константину. Брат его никакой власти здесь не имеет. А вам, господа, ежели надобно, я велю выделить лошадей и сани дабы до Москвы добраться могли.

— Но наши дела в имении не завершены! — ответил Волков капитан-исправнику.

— Неужели есть еще что-то, сударь, куда ваши чиновники носа не сунули? И что за то время узнать смогли?

— Мы с господином Карповым здесь по именному повелению государыни! И вам не следует забывать о моем чине, сударь!

— Сударь! — Осипов поднялся из-за стола. — Ныне я исполняю обязанности управляющего и должен подумать об интересах князя Кантемира. И чин ваш здесь не поможет. Ибо мне отвечать за все. А крестьяне совсем распустились. Тоже могу сказать и о слугах в барском доме.

— Не хотите ли вы сказать, что гоните нас? — спросил Волков.

— Нет, сударь. Но я бы попросил вас делать ваше дело более расторопно. Тем более что и указ государыни о том говорит.

Карпов был возмущен наглостью Осипова:

— А вы нам не указывайте, как наши дела делать, сударь! Вы сами, что сделали, дабы отыскать управляющего беглого?

— Вверенные моей команде солдаты уже ищут пропавшего, сударь!

— А что можете сказать по поводу моего заточения и заточения господина Тарле? Здесь на нас было совершено нападение и нас лишили свободы.

— И сие дело мною разбирается, господа. И виновные будут найдены и наказаны.

В этот момент в кабинет вошел солдат из команды капитан-исправника.

— Ваше благородие! — обратился он к Осипову. — Дозвольте обратиться!