— Дело больно важное, Елизавета Романовна. Многие персоны великие сим делом интересуются.
— Степан и дома то не бывает, Василий Никитич. Вот и сегодня не пришел гостей почтить.
— Пустое, Елизавета Романовна. Пустое. Ведь сама государыня интересовалась, как идет следствие!
— Государыня? — удивилась Волкова.
— Мне сегодня про сие говорил обер-шталмейтер13 Рейнгольд Левенвольде14.
— Да неужто сама матушка-царица?
— Про сие дело важное никто не забывает и мужу твоему, Елизавета Романовна, важнейшее дело доверили.
— И много говорят о сем деле при дворе? — спросила она.
— Нет, — ответил Татищев. — Больше шепчутся. Не любит государыня про сие слушать. Ждет, что все скоро завершится.
— Но, если вам про сие говорил сам Левенвольде. Значит, немецкая знать весьма тем интересуется.
— Дак дело больно запутанное. У многих вызывает любопытство.
Елизавете было странно слышать такие речи от Татищева. Значит и вправду дело у мужа важное.
Она сказала:
— Неприятно мне, Василий Никитич, говорить такое, но мечтаю я, чтобы Степан Андреевич покинул службу.
— То ты, голубушка Елизавета Романовна. Степан Андреевич службой токмо и живет. Человек, преданный делу и чести, — сказал Татищев. — Немного знаю я таких в сыскном ведомстве. Не желают наши дворяне чести своей пятнать на такой службе. А муж твой это дело делает и все почитают его дворянином истинным.
— Много спокойнее мне было бы, если бы Степан службу оставил. Ведь ничего не дала ему служба честная, Василий Никитич. Чинами его мальчишки обскакали. Ведь службу он при Петре Алексеевиче начал. Сколь можно? Денег у меня, слава богу, хватит. Чего не жить-то?
— Степан Андреевич с тем разве согласится? — развел руками Татищев. — Терпи матушка, Елизавета Романовна.
— Дак дело то опасное? То, что доверили Степану Андреевичу?
— Важное весьма, Елизавета Романовна, — ответил Татищев неопределенно.
И вот она проводила гостя. Служанка помогла ей раздеться и зажгла много свечей, как любила барыня.
ebooksa