ЧАО

Через пару минут они склонились над небольшим круглым столиком на высокой массивной ножке в дальнем углу пивной. Тарелка с несколькими вялеными плотвичками и парой кружек пива была идеальным интерьером для нехитрой беседы приятелей поневоле.

— Семеныч, слышал, ты в молодости пирамидку брал с первого удара, — издалека начал Бобров, оглянувшись на двоих у бильярдного стола.

— Хочешь проконсультироваться? — свернул золотой фиксой небритый.

— Я знал, что ты смышленый пацан, — улыбнулся в ответ следователь.

— А то!

— Растолкуй темному… Бильярдный долг еще в силе?

— А то!

Купюра легла под тарелочку с вяленой рыбой, и сухая рука со вздувшимися синими венами переложила ее в карман куртки.

— Бильярдный долг никогда не оформляется, — пояснил, сверкая фиксой, мужичок. — Поэтому, никто в суд должника не потянет. Обычно, ему назначают срок возврата. Если бедняга не принесет бабло, ему хана.

— А за какую сумму могут убить?

— По понятиям — за любую.

— И за червонец? — удивился майор.

— Это долг чести… Если пацан не вернул долг, с ним никто играть не станет, но этим он оскорбил и того, кому должен.

— Чем?

— Если не вернул один, может никто не возвращать… Слышал такое слово — авторитет?

— Понял, — кивнул Бобров, но не менял тему. — Семеныч, наверное есть разница, как убить за карточный долг?

— А то!

Еще одна купюра легла под тарелочку с вяленой рыбой, и сухая рука с наколками переложила ее в карман куртки.

— На перо не посадят, а дурную башку подрехтуют.

— Догадываешься, — прошептал стажер, наклонившись к уху сухого мужичка, — кто мог бы кастетом с одного удара на тот свет отправить?