— Работа.
— Что же это у вас за работа-то такая…
Соболев смотрел остро и цепко:
— Работа как работа. Чтобы ты понимал — я этой анонимке не верю ни на грош. Я работал в Кабуле. И как раз по наркотикам. Так что если бы в этой анонимке было, хоть слово правды, сейчас бы мы по-другому разговаривали. Но вот какое дело, лейтенант. Тот, кто написал анонимку — хорошо знает и тебя, и то, что тогда происходило. Может, он и был в том бою вместе с вами. А может и Кацава что-то заметил и оттого погиб. У наркомафии руки длинные. Кто-то про тебя вспомнил, старлей. Кто? Думай.
…
Наркомафия…
Вернувшись к себе в комнату, Николай запер дверь и лег на неразобранную кровать. Попытался сосредоточиться на рисунке трещин на потолке…
Наркотики всегда были на Востоке. Он служил с киргизом, тот рассказывал, что в его детстве в колхозе выращивали опиумный мак, и в каждой избе был комок опиума — его использовали при кашле и если болел зуб. В Афганистане — употребляли все — чарс, насвай — они позволяли переносить холод, голод, лишения. Но после того, как в Афганистан пришли шурави, — наркотики перестали быть чем-то «оттуда», из загнивающего Запада. Что еще хуже, были люди, которые напрямую имели отношение к торговле наркотиками, и постепенно — скатились и к предательству. Одно за другим. Одно за другим.
Если героиновый путь из Афганистана действительно существует — он, скорее всего, заканчивается где-то здесь, в ГДР. Может, поэтому на него написали анонимку именно с тем, что он утаил изъятые наркотики?
Или просто — раз в Афганистане служил — значит, наркоман. Но как они узнали подробности того самого рейда, с которого и начались все его неприятности?
Мысли перескочили на мадам генеральшу и ее мать. М-да… на таких земля держится. Жадные как… Мадам генеральша еще ничего, приличная, образованная. А вот ее мать…
Они? Да быть не может. Всё, что они могли написать — какую-нибудь ерунду придумать про моральный облик коммуниста. Такое вранье про наркоту мог придумать лишь кто-то свой.
И опять — зачем он тут? Что вообще происходит…
— Про наркоту забудь.
Вечером они встретились с куратором… с территории части можно было выйти, и они выходили, В окрестностях не было бара, или локаля — местной пивной, где бы не понимали русский язык и не принимали рубли или чеки. С Басиным они встречались в самой дальней, там своих обычно не бывает. Басин был в офицерской форме.
— Забыть?
Басин кивнул:
— Это КГБ местное тебя работает. Узнаю почерк. Наклепать анонимку на человека, и потом предложить сотрудничать.
— А мне что делать?
ebooksa