Они надолго замолчали. Наконец, Бисон переспросил:
— В динозавров?
Том кивнул.
— Кажется, я не очень убедительно смотрелся в качестве торговца окаменелостями.
К Бисону отчасти вернулось дружелюбие, но теперь он держался еще и с видом человека, который доволен тем, что его не удалось провести.
— Да уж. Прежде всего, этот ваш шикарный костюм. И потом, как только вы взяли в руки геологический молоток, я сразу понял: никакой вы не торговец окаменелостями. — Он хихикнул. — Итак, мистер Бродбент, кто же ваш клиент и какого именно динозавра он хочет приобрести?
— Мы можем разговаривать без обиняков?
— Естественно.
— Его зовут мистер Ким, он процветающий промышленник из Южной Кореи.
— Наш струтиомим был бы очень удачной покупкой — сто двадцать тысяч…
— Моего клиента всякий хлам не интересует. — Том заговорил в другой манере, надеясь, что новый образ уверенного в себе и заносчивого инвестиционного банкира получится убедительным.
Улыбка сбежала с лица Бисона.
— Это не хлам.
— Мой клиент управляет южнокорейской промышленной империей, где вращаются миллиарды долларов. Когда он, как-то раз скупив на рынке акции одной компании, «поглотил» ее, генеральный директор той компании покончил с собой. Нельзя сказать, чтобы это событие не удовлетворило мистера Кима. Мой клиент принадлежит к миру, где выживает сильнейший, там все по Дарвину. Для штаб-квартиры корпорации ему нужен динозавр, глядя на которого, все понимали бы, кто есть мистер Ким и как он ведет дела.
Воцарилось долгое молчание. Потом Бисон спросил:
— И что это может быть за динозавр?
Том растянул губы в улыбке.
— Тираннозавр рекс, конечно.
Бисон нервно хихикнул.
— Понимаю. Вы наверняка в курсе, что во всем мире есть лишь тринадцать скелетов тираннозавра, и каждый находится в каком-нибудь музее. Последнего найденного тираннозавра продали за восемь с половиной миллионов. В общем, тут дело серьезное.