Питер Саржент. Трилогия

22
18
20
22
24
26
28
30

— Когда вы пришли в дом?

— Примерно в половине пятого.

— Вы заходили в кабинет?

— Только после ужина, когда сенатор пригласил меня к себе.

Лейтенант открыл глаза и с интересом посмотрел на меня. Голос утратил металлические нотки.

— И когда вы оттуда ушли?

— Думаю, около половины второго; как раз перед тем, как его убили.

— Где вы находились в момент взрыва?

— Я вновь спустился вниз — чего-нибудь выпить. Там я увидел мисс Прюитт и мы немного поболтали: она забыла в гостиной сигареты или что-то еще. Потом я пошел наверх. Дошел до первой лестничной площадки, когда все это бахнуло. Я как раз разговаривал с мистером Холлистером.

— О чем?

— О чем? Знаете, не помню. Думаю, мы встретились как раз в тот момент, когда это случилось. Нас сбило с ног, и свет погас.

— Как выглядел сенатор, когда вы были у него?

— Боюсь, я недостаточно хорошо его знаю, чтобы оценить. Хочу сказать, что я не знаю, как он обычно выглядел. У меня сложилось впечатление, что он был чем-то обеспокоен. Возможно, это было связано с его выступлением, намеченным на пятницу.

— На съезде маргариновых компаний?

Я кивнул. Лейтенант закурил. «Какой великолепный случай ему представился, — подумал я. — Дело должно стать одним из самых громких за последние годы». Сам я уже начал размышлять, каким бы образом на этом заработать. Ведь моей специальностью наряду с обслуживанием клиентов было использование соответствующих фраз и отдельных намеков, оброненных окружающими. Пожалуй, с «Нью-Йорк Глоуб», где я раньше работал, можно содрать приличную сумму, если сделать серию очерков об убийстве, — так сказать, взгляд изнутри.

— У сенатора было много врагов, — заметил я.

— Откуда вы знаете? — скептически поинтересовался лейтенант. — Мне казалось, вы только вчера с ним познакомились.

— Это верно, но из того, что он сказал мне вчера вечером, можно заключить, что его мог убить почти любой из миллиона человек.

— Почему?

— Он собирался выставить свою кандидатуру на пост президента.