— Что случилось потом?
Он тяжело вздохнул и начал рассказывать.
Гэри попросил меня представить, что кто-то из нас, вне зависимости от возраста, отправляется домой на Рождество, чтобы навестить родителей. Не важно, как вы изменились на жизненном пути, «два дня дома с родителями помогут вам скатиться на самые нижние этажи семейной патологии». Именно это и произошло в Оук-Ридже.
— Мы давали пациентам ЛСД и проводили с ними все эти терапевтические марафоны выходного дня. И они менялись, однако потом, когда они возвращались в общую палату, которая была такой же, как и до этого, их отбрасывало в прежнее состояние.
Так и ходили: два шага вперед — два назад. Вот если бы провести такой сеанс метафизического просветления всей больницей…
И в голове Мейера родилась радикальная и критическая идея — массовый сеанс с применением ЛСД. Он считал, что это был единственный способ победить глубочайшую организационную патологию клиники.
— Это была кульминация моей работы там, — рассказал он. — Все должны были пережить «ритуал перехода» под ЛСД в течение нескольких дней. Разумеется, такой шаг вызвал крайнее неодобрение со стороны охраны. Когда они пришли на работу, я им просто заявил: «Никого не трогать».
Сложно представить, как они пережили это — стоять и наблюдать, как 26 серийных убийц и насильников свободно перемещаются по клинике под ЛСД.
— Может быть, я допустил ошибку и не совсем все продумал, — признался Гэри. — Скорее всего, у охранников нарушилась самоидентификация. Или в профсоюзе подумали, что я собирался лишить этих людей работы.
Несколько дней спустя он получил служебную записку с предупреждением, а еще через какое-то время, придя на работу, обнаружил, что в клинике сменили замки. Охрана все сделала за одну ночь. Один из них сообщил Мейеру, что тот уволен и чтобы больше не появлялся в Оук-Ридже.
— Ну и бог с ними, я был готов двигаться дальше, — подытожил Гэри, отодвигая тарелку с остатками завтрака.
После его отъезда Эллиот еще несколько лет завоевывал популярность в сообществе уголовных психиатров. Может, ему действительно удалось достичь того, что прежде не удавалось никому.
— За первые тридцать лет существования Оук-Риджа никто, кого посадили туда за убийство, не вышел, — говорил Баркер документалисту Норму Перри. — Однако у нас появилась надежда, что пациенты смогут вырваться из той темницы безразличия к окружающим, в которой они пребывали. Той темницы, которая в большей или меньшей степени ограничивает нас всех. Нам удается лечить людей — которые в состоянии психического расстройства убивали и насиловали, — мы их лечим, делаем безопасными и полезными членами общества.
Эллиот любил повторять в разговорах с соседями, что его лучшими друзьями являются бывшие пациенты Оук-Риджа. Его отец был жестоким алкоголиком, который избивал жену и детей. Он покончил с собой, когда Баркеру было 10 лет. Я часто размышлял, не семейные ли обстоятельства побудили его выбрать профессию психиатра и начать прививать психопатам мягкость и доброту к окружающим. Зачастую он добивался своей цели: многих пациентов выпускали из клиники как здоровых людей. Он общался с некоторыми из них, приглашал к себе в гости на ферму в Мидленде, где они строили заборы, выращивали урожай и играли в ракетбол.
Я вернулся в Лондон и начал собирать кусочки истории, сраженный достижениями Эллиота. Помимо прочего, я чувствовал вину за Тони, который сидел в Бродмуре. Сколько психопатов, включая насильников и серийных убийц, которым повезло попасть к Эллиоту и Гэри, были признаны исцеленными и вышли на свободу! Но почему же в Бродмуре не берут в работу некоторые из идей Эллиота? Разумеется, в современном мире они могут показаться устаревшими и непрофессиональными. Может, Баркер слишком увлекался использованием ЛСД. Однако это лучше, чем пожизненное пребывание человека среди сумасшедших, потому что он набрал по какому-то там тесту не то количество баллов.
Я узнал, что двое ученых в начале 1990-х годов попытались провести детальное исследование числа отсроченных рецидивов у психопатов, которые лечились по программе Баркера и впоследствии вышли на свободу. Та публикация стала бы для Эллиота, Гэри и всех приверженцев их методов настоящим ударом. В обычных условиях 60 % психопатов, совершивших уголовное преступление и отпущенных на свободу после стандартного лечения, срывались.
А вот каким был процент среди «выпускников» Оук-Риджа?
Как оказалось, 80 %.
Говоря простым языком, после этих новаторских методов лечения психопатам становилось только хуже.
Одного из них, Сесиля Джильса, отпустили со штампом «здоров» после нескольких месяцев интенсивной терапии. Спустя пару дней он схватил оказавшуюся рядом девочку 14 лет, пытался ее изнасиловать, а когда она потеряла сознание, скинул ее с моста в мелкую речку. Девочка смогла выбраться из нее и доползти до ближайшего дома с открытым окном, куда и влезла. Ее нашли там же, лежащей на полу. Девочка выжила, но получила серьезную травму головы, потому что ударилась о дно реки.
ebooksa