— Нет, никогда, — ответил он. Было видно, что подобная активность его удивляет. Он сидел на своем стуле как-то вытянувшись, с удивлением озираясь по сторонам.
— Может, это связано с Тони?
— Понятия не имею, — сказал он, вставая. Его взгляд бегал по коридору, но в каком-то серьезном деле, которое разворачивалось вокруг, его помощь явно никому не была нужна. Ему ничего не оставалось, как вернуться на стул.
Рядом со мной тормознул мужчина и представился:
— Энтони Мэйден, лечащий врач Тони.
— О, здравствуйте! Приятно познакомиться, — ответил я.
Мы с ним уже два года общались по электронной почте и ни разу не встретились лично. Это был главный врач отделения тяжелых и общественно опасных личностных расстройств. Выглядел он моложе, чем я представлял, и немного неряшливее, однако в целом намного приятнее.
— Сегодня выдалось суматошное утро, — заметил он.
— Из-за Тони?
— Возможно, все скоро прояснится. Или не прояснится, — отозвался он, после чего быстрым шагом направился вперед.
— Эй! — окликнул я Мэйдена. — Тони изъявил желание, чтобы в книге я дал его настоящее имя.
Врач остановился.
— О, — только и произнес он.
— А вдруг однажды он все-таки выйдет отсюда, — предположил я, — и окажется, что работодатель прочитал мою книгу. Не будет ли это плохо для Тони? Что произойдет, если все вокруг выяснят, что он больше десяти лет провел в вашем отделении?
— Тише, — ответил Мэйден.
Я продолжил шепотом:
— А еще меня тревожит мысль, что он хочет увидеть в книге свое настоящее имя из-за второго пункта в опроснике Хаэра: «Преувеличенное чувство собственной значимости».
На лице врача вдруг появилась радость, он буквально просиял, как бы говоря: «Ну вот, вы и сами все отлично понимаете!»
— Именно так, — сказал он.
На этот раз рядом со мной появился пожилой мужчина, очень элегантный, в твидовом костюме и галстуке-бабочке.