Французская мелодия

Нежелание отвечать на звонок не означало, что отвечать не надо. У Рученкова могли возникнуть подозрения, что могло осложнить ситуацию вдвойне.

Следовало что-то говорить. Что именно? Илья не знал.

На помощь пришёл совет полковника: «Не дайте повода для подозрений. Делайте вид, что всё в порядке».

— Привет! — произнёс Илья, стараясь говорить легко и свободно.

— Наконец — то, — облегчённо выдохнул Виктор без малейшего намёка на притворство. — Ты чего мобильник отключил?

— Спал.

— Пятнадцать часов?

— А что такого? Здесь, в больнице, все только и делают, что спят.

Илья специально упомянул о том, что находится не дома, ожидая, что Руча удивится.

Но этого почему-то не произошло.

— Ты обещал позвонить, но не позвонил, — произнесла трубка, — я решил сам позвонить, но телефон был отключен. Тогда попытался выйти на твоего зама. Он-то мне и сказал, что водитель отвёз тебя в больницу.

— А что мне оставалось делать? Два сломанных ребра, сотрясение мозга, куча ушибов.

— И всё те трое?

— Если бы. Вчера утром Лемье — младший нарисовался. Я ждал соседку, чтобы та морду подштукатурила, а тут француз с телохранителем. Сначала дверью в лицо, затем ногой по сломанным рёбрам.

— От кого могли узнать адрес?

— А я знаю? Завалились, под плинтус загнали и давай терзать вопросами: «Где тайник? Куда делись драгоценности?» Я им — нет никакого тайника. Охранник ногой по туловищу.

— И чем всё закончилось?

— Жака в окно увидели те, кто накануне меня по частям разбирал. Подал охраннику сигнал и бегом из хаты. Куда делись, не знаю. Мне тогда не до этого было.

Молчание в трубке означало, что Руча впал в состояние размышлений.

Поняв это, Богданов приготовился к следующему вопросу.