Понимая, что обсуждать нечего, Илья хотел было закончить разговор, но Руча вдруг ни с того ни с сего решил напомнить: «Не забудь включить записывающее устройство и поставь на вызов мобилу. Любая потеря связи будет расцениваться, как сигнал «SOS». Номер помнишь?»
— Ещё бы.
— Тогда вперёд и с песней.
Напутствие, прошив сознание, заставило нервы натянуться до предела. Был момент, когда Богданову казалось, будто он слышит внутри себя звон.
Объявленная Виктором получасовая готовность иссякла, а Гришина всё ещё не было.
Глянув на часы, Илья, отметил, до условленного времени пять минут.
В этот момент до слуха долетел хлопок закрываемой во дворе калитки.
«В машине выжидал, — подумал Богданов. — Что лишний раз доказывает, пунктуальность есть не только признак хорошего тона, но и главный показатель уверенности в себе».
Стук в дверь заставил сосредоточиться на встрече гостя.
Выйдя в коридор, Илья по привычке глянул на себя в зеркало: «Максимум спокойствия и как можно меньше суеты».
Щёлкнув замком, повернул ручку. Дверь распахнулась.
Сделав два шага назад, тем самым освобождая проход и увеличивая простор обзора, Богданов произнёс: «Здравствуйте, господин полковник!»
— Здравствуйте, Илья!
Войдя, Гришин огляделся.
— Разуваться?
— Не надо. Снимайте куртку, проходите в гостиную. Я сейчас.
Оставляя гостя одного, Богданов сознательно предпринял не совсем оправданный с позиции логики шаг, который предоставлял противнику возможность, обрести уверенность в себе.
На самом деле стратегия замысла состояла в желании заставить того задуматься: «С чего бы это Богданову вести себя столь беспечно?»
Сделано это было по совету Ручи, который, исходя из личного опыта, знал, Гришин привык давать оценку происходящему, где бы он ни находился и как бы ни противились тому обстоятельства, а значит должен обратить внимание, насколько раскован в действиях Илья.
Расчёт оказался верным.