— Верно. Уверенности никакой. Зато есть ощущение, что что-то подталкивает Лизу сделать главный в её жизни шаг.
Развернувшись лицом к столу, Екатерина Алексеевна провела рукой по плиткам так, словно совершала обряд, который мог помочь определить направление рассуждений.
— На плитках нанесены только мужские имена. Ни единого женского. В то время, когда без женщин род Соколовых не мог состояться в принципе. У ловчего Ивана жена вместе с мужем являлась основательницей фамилии. Прадед Элизабет, задумывая тайник, не мог не помнить о тех, кому был обязан всем, и в первую очередь своим рождением. Будучи человеком организованным и, конечно же, религиозным, он не мог не увековечить прапрабабушку, как увековечил основателя рода — Ивана Соколова. Исходя из вышесказанного, вывод напрашивается сам собой, — Шерше ля фам, господа! Ищите женщину!
— Ищите женщину? — воскликнул профессор. — Верно! Надо искать женщину! Ну, ты Екатерина, даёшь — гений, да и только!
Поиски недостающей плитки заняли не больше трёх минут. Как и предполагалось, та оказалась рядом с той, на обратной стороне которой значилось имя Ивана Соколова.
— Знакомьтесь, молодые люди! — убирая в сторону лупу, произнёс Владимир Николаевич. — Перед вами символ рода Соколовых — визитная карточка Пелагеи Анисимовны — жены Ивана Соколова, царского ловчего, положившего начало знаменитому на всю Русь роду Соколовых. Родилась в 1649 году, умерла в 1702.
— В один год с мужем, — подхватила слова профессора Элизабет. — Что лишний раз доказывает, что люди жили в состоянии неразделимой любви.
Взгляд Владимира Николаевича на Элизабет не был удивлённым, в большей степени напоминал вздох восторга, чем любопытство.
— Прожив жизнь, Пелагея и Иван оказались не в состоянии воспринимать будущее друг без друга. Не знаю, как вы, а я им завидую. Не потому, что умерли в один год и, возможно, в один день. Завидую потому, что жизнями своими заложили фундамент собственной будущности. Настолько сильна была вера в родную кровь, что путь длинною в четыре столетия не только не ослабил жизненный потенциал, но и перерос в возможность одержать победу над вечностью и перерасти в преемственность поколений.
— Простите, — голос всё ещё пребывающего на лестнице Ильи заставил всех троих вздрогнуть, — что отрываю вас от столь серьёзных рассуждений, но мне кажется, что я нащупал ещё один рычаг.
Элизабет и Владимир Николаевич, как по команде, кинулись к камину.
К тому времени внутри того что-то заскрежетало. Левая часть начала отходить в сторону, образовав проём шириной не больше полуметра.
— Ну вот, молодые люди, — дождавшись, когда Илья покинет стремянку, профессор, приблизившись к открывшемуся пространству, заглянул внутрь, — перед вами дорога в прошлое. Можете войти. Однако, прежде чем сделаете это, помните — пролететь вихрем, не значит достичь цели. Создать своё, чтобы ваши правнуки когда-нибудь так же, как вы сегодня, колдовали над задачей предков, и есть познание жизни.
Богданов словно окаменел. Показывая француженке глазами на проход, он как бы говорил: «Ну, давай же, иди. Ты так долго об этом мечтала».
Элизабет, подойдя к камину, собралась было войти в образовавшийся проход, но в последний момент, раздумав, сделала шаг назад.
— Я боюсь.
— Боишься? — Илья, не понимая, чего именно боится француженка, отстранив ту, заглянул внутрь камина. — Там внутри никого нет.
— В том-то и дело, что нет. Я это чувствую.
— Столько лет было, и вдруг нет?
— Не знаю. Но мне почему-то кажется, что тайник пуст.
ebooksa