— Он безумно ревнив, — продолжила Инее низким, мягким голосом, выговаривая слова так, что в ее речи едва слышался иностранный акцент. — Он невероятно злобный старик. Бывший муж подослал этих людей! Сначала была женщина, так что сегодняшние головорезы не первые. Не знаю, что они хотят. Может, убить меня… искалечить, обезобразить… не знаю.
— И мужчина, бывший с вами в такси, один из них? Я ехал за вами, когда на вас напали, и заметил, что вы не одни. Он был с ними?
— Да! Сначала я не знала, но, судя по всему, он заодно с ними. Он не защищал меня! По-моему, мой спутник просто притворялся.
— Не пробовали натравить на своего муженька легавых?
— Что?
— В полицию обращались?
— Да, — она пожала шоколадными плечами. — Но я могла бы с таким же успехом молчать. Это произошло в Буффало. Они обязали мужа сохранять спокойствие, так, кажется, это называется. Тысяча долларов штрафа! Фу! Что значит тысяча для такого Отелло? И я… я не могу выносить газеты, их шуточки. Пришлось уехать из Буффало. Да, однажды я попыталась натравить на мужа легавых.
— Буффало? — я решил немного проверить. — Я там некоторое время жил… На Кресент авеню.
— О, да. Это недалеко от Делавэрского парка.
Все верно. Но ее знание Буффало не доказывает, что все остальное правда.
Женщина налила еще бренди. Мне нужно было остаться трезвым, так как еще предстояла работа. Она вновь выпила полный бокал, затем предложила сигареты из лакированного ящика — изящные сигареты, завернутые вручную в черную бумагу.
Они воняли и горели, как порох.
— Вам не нравятся мои сигареты?
— Я старомоден, — извинился я, гася сигарету на бронзовом подносе и доставая из кармана свои собственные. — Что в ваших хлопушках?
Мадам Альмад мелодично рассмеялась.
— Извините меня. Они мало кому нравятся. Я подмешиваю к табаку индусские благовония.
Я промолчал. Что можно ожидать от женщины, которая выкрасила свою собаку в фиолетовый цвет?
В этот момент собачонка заскребла когтями по полу. Смуглая женщина бросилась мне на грудь, схватив за шею. Вблизи ее глаза оказались не темными, а серо-зелеными. Чернота была лишь тенью от густых ресниц.
— Это всего лишь собака, — успокоил я и отодвинул ее на конец скамеечки.
— Фу, — с огромным облегчением вздохнула Инее. Затем она налила еще раз.
ebooksa