С переднего сиденья я наблюдала за ребятами, которые покидали школу, стараясь по их интонации понять всех ли они досчитались. Было слишком страшно сидеть одной в полицейской машине и думать об убийствах. Я поискала приличные песни по радио, но папа никогда не настраивал его на нормальные композиции, или хотя бы на радиостанции, которые включают песни из нашего века. Я всё выключила и осталась в тишине, которую нарушил лишь звонок от Грейс, она сказала, что пришла, и я стала более спокойной. Единственное, что мне не нравилось, так это ждать отца, который совсем не собирался спешить.
Несколько минут ещё просидела я одна в машине, зависая в телефоне. Отец и Усач вернулись, когда на школьном дворе никого не осталось, и Майка Аверса тоже.
— Ну как спектакль? — спросил отец.
— Нормально, — ответила я.
— Помню, я тоже выступал на сцене, — сказал Усач-Бородач, когда уселся на переднем месте, и отец завёл машину. — Вплоть до выпускного класса.
— Серьёзно? — удивилась я.
— Да, я был отличным актёром, мог бы составить конкуренцию Джареду Лето или Анджелине Джоли.
Они с отцом засмеялись и почему-то заставили меня тоже улыбнуться.
— Впервые я играл роль картошки, — заметил Усач.
— А я была ёжиком, и после этого меня больше не звали выступать.
— Ты никогда не учила слова и постоянно их путала, — сказал мне отец. — А вспомни, как ты сорвала концерт в третьем классе.
— А ты никогда не мог запомнить в каком ряду я стою, — возмутилась я. — И ничего я не срывала. Из-за меня потерялся смысл всего лишь одной сцены.
— Кульминационной сцены.
Усач усмехнулся и хотел было сказать что-то ещё, но отец уже останавливался возле его дома, и ему пришлось выйти. Папа поздоровался с его женой и уехал с их двора. Я постаралась спросить его, что произошло в школе, но он отмахнулся от меня, сказав, что ничего важного. Так мы доехали до дома.
Мама уже приготовила котлеты из моркови и яблочный пирог.
— Ну наконец-то, — сказала она, когда мы вошли в дом. — Я устала уже ждать.
— Мам, что произошло в школе? — спросила я, зная, что она, если обо всём знает, обязательно расскажет мне.
— А что произошло? — удивилась она.
— Ничего, — прошёл папа мимо неё.
— Стэнли, что произошло? — серьёзным тоном спросила она.