— Если тебе нужно с кем-то поговорить? Я готов выслушать. Я знаю, каково это. У нас над вторым сезоном работал этот сценарист? Большая проблема с героином. Привлекли эйчаров, все такое… Я кучу всего о восстановлении тогда узнал.
— Вау! И что, сценарист реабилитировался?
— Нет, пришлось его уволить. А потом он умер от передоза. В этом-то и дело — они не лечатся, пока им не станет совсем плохо.
— Господи!
— Да. Так что, наверно, не оставляй жену одну надолго. Слушай, у вас хорошенький райончик!
На усыпанных листьями лужайках и тротуарах Уиллис-роуд было гораздо больше людей, чем в обычный рабочий день, когда на улицу выбирались только садовники и курьеры. Из-за кризиса застрявшие дома жители Линкольнвуда стали гораздо общительнее: они собирались на границах своих владений в группки по двое или по трое и, нахмурив брови, делились новостями.
— Как у Роквелла[17] прямо, — отметил Марти. — Давно тут живете?
— Э… — Дэн попытался изгнать из воображения образ Джен, спившейся до смерти. Нужно поскорее вернуться домой и вылить весь алкоголь из винного шкафчика. — Четырнадцать лет. Плюс еще три года в старом доме.
— Так ты всех тут знаешь?
— Вообще-то…
Дэн с тревогой осознал, что не знает никого из проживающих на Уиллис-роуд. Даже в лицо.
— Нет, — признался он. — Странно. Я не знаю никого на этой улице.
— Хм… Но это же хорошо на самом деле. Потому что ты не будешь переживать, если придется кого-то убить и ограбить, чтобы выжить.
— Боже мой, Марти!
— Шучу! Это шутка! Господи!
В неловкой тишине Дэн боролся с желанием развернуть велосипед и вернуться домой, чтобы защитить жену не только от себя, но и от потенциально кровожадных жителей с Уиллис-роуд.
— Хочешь послушать мои идеи для эпизодов на замену? — предложил Дэн.