Не то чтобы Джен нужна была водка. Завтра утром она начнет жизнь с чистого листа.
Первый день моей оставшейся жизни.
Если только отключение электричества не помешает.
Не помешает. В этот раз Джен точно бросает пить. Проблемы с электричеством могут даже помочь. Дети и муж будут рядом, и добраться до бутылки станет сложнее.
Джен поставила пластиковую бутылку в шкаф рядом с перекисью. Затем положила Черепок (как мало мы были вместе) в пакет и, удостоверившись, что Макс не спустился обратно, перенесла его в гараж, где убрала в багажник «вольво» к остальной таре.
Миссия выполнена. Джен вернулась на кухню и задумалась: как провести оставшиеся часы? минуты? как теперь определять время? до ужина у Станковичей и «Маргарит».
Она вспомнила о Хлое и почувствовала укол совести.
Как мне загладить свою вину? Ужин теперь не приготовишь.
Я могу переписать за нее сочинение, которое нужно отправить в Дартмут.
Нет, не могу. Оно в облаке.
Когда мы распечатывали его в последний раз? Сколько черновиков назад?
Может, когда мы вернемся от Станковичей, мы с Хлоей сядем и поработаем над ним вместе.
Нельзя напиваться. Одна «Маргарита» — и все. Или две, если я съем…
ЧЕРТ, они жарят стейк.
Хлоя не ест красное мясо. Она разозлится.
Почему я об этом не подумала?
За секунду теплый туман алкогольного оцепенения сменился кислотным дождем самоотвращения.
Дура. О чем ты думала?
Ты отвратительная мать.
Пока Джен размышляла о своих грехах, они только множились.